«да». Она чувствовала, что это правда. Если бы не одно «но».
Она не ощущала в себе никакой магической силы, как бы ей этого не хотелось.
Когда мужчины вышли из старого склада на грязный, превращенный местными жителями в свалку пустырь, Петр просто набросился на Павла:
– Что, черт возьми, ты делаешь?
– Не говори так при мне. И вообще никогда не говори.
– Ах да, я забыл, ваше святейшество, – скривился Петр. – Но это сути не меняет: зачем ты разливаешься перед этой девчонкой? Покончим с ней, и все!
– Мы не можем скрывать правду, даже если бы хотели, – мягко возразил его молодой спутник. – Ты видел: эта девушка ничего не знала. Она не притворялась, поверь мне. Она невинна. Мы не можем вот так просто убить ее. И не будем этого делать.
Петр с возмущением посмотрел на него:
– Невинна? Это до поры до времени. Сначала они все такие. Самое время расправиться с ней, пока она не научилась управлять своей силой. Теперь, когда она все знает, это случится со дня на день. Если мы упустим время, то снова ничего не сможем сделать. Нам останется только на расстоянии быть свидетелями того, как она будет совершать свои черные дела. Тебе мало ее отца? Скольких наших он убил? А мы ничего не могли сделать. Только смотрели, как он творил мерзости. Ты этого хочешь?
Павел поковырял носком ботинка сырую землю и спокойно посмотрел Петру в глаза:
– Ты как будто жаждешь отыграться на ней за все преступления ее отца. Я понимаю тебя – столько лет наблюдать за своим врагом и быть не в силах остановить его. Но она не совершила ничего плохого.
– Она дочь своего отца! – закричал Петр. – В ее жилах течет кровь сотен черных магов! Завтра она встанет на их путь, а мы опять будем посылать своих людей на смерть!
Павел переждал эту вспышку, ничего не говоря. Когда его оппонент перевел дух, он заговорил снова:
– Вначале ты назвал ее девчонкой. Она действительно просто девчонка. И в жизни не думала ни о каких злодействах.
– Это пока, – перебил его Петр, но был остановлен властным жестом Павла.
– И еще: ты произнес одно слово, которое не должно звучать из наших уст – «расправиться». Мы не палачи, но судьи. Мы не караем за несовершенные преступления.
Петр отвернулся. Он помолчал и, наконец, сказал:
– Я не силен в словопрениях, но если надо пожертвовать одним, чтобы спасти многих, я сделаю это. И мне все равно, назовут ли меня палачом. Эта женщина опасна. Она таит в себе великое зло. И если ты, не разобравшись как следует, уже готов встать на ее защиту…
– Я лишь защищаю ее от твоего произвола. Все должно быть по правилам. Решение еще не принято, и ты это знаешь.
Петр снова посмотрел Павлу прямо в глаза:
– У нас был шанс решить все сразу. Без лишних проблем и жертв. Ты не захотел этого. Я же не хочу видеть гибель своих людей. Поэтому я вызову сюда триумвира.
– Но это преждевременно, – возразил Павел. – Я еще даже