него тарелку. Все. Пусть ест сам. Не инвалид. Ложка из рук не выпадает. Ко рту донести может. Мимо не промахнется.
Вы спросите меня почему? Почему я так реагирую на его проявление внимания. Да все на самом деле очень просто. Это нечестно. Просто нечестно. И в первую очередь по отношению к себе самой. Если бы я не сидела тут как взаперти, и чаще выезжала в город. Общалась с другими людьми. Парнями. Мужчинами. Возможно, не было бы всего этого. И я бы не думала все время о Косте. Не зацикливалась только на его персоне и на его проблемах. Не жалела бы его. Не думала до утра о том, что через стенку лежит безумно красивый парень. И не сходила бы с ума от своих ночных фантазий, в которых он главный герой. Ведь я его даже толком не знаю. А он, как назло, берет и обнимает меня. Превращая мои ночные фантазии в реальность. Я не знаю о чем он думает. Не знаю, что у него в голове. Я ему нравлюсь? Или нет? А если это вообще все по-дружески? Или того хуже и у него кто-то есть. Нет. Я не готова к новым моральным страданиям. Хватит с меня одного разбитого сердца.
Время бежит неумолимо быстро. С каждым днем Котову становится все легче. Дед разрешил ему ненадолго вставать и даже выходить на улицу. Все эти дни мы практически не разговаривали. Нет. Не игнорировали. Именно не разговаривали. Мне так было легче. Потому что разговоры сближают людей. А я ни с кем сближаться не хочу. Дед, конечно же, понимал, что, между нами, что-то происходит. Но в душу с расспросами не лез.
– Алинка, подойди сюда, – зовет меня дед Иван в тот момент, когда я набираю воду.
– Сейчас, – отставляю ведро с ледяной водой в сторону и закрываю крышку колодца. От мороза сводит пальцы. Натягиваю шапку на уши и иду прямиком к сараю, в котором копошиться дед.
– Я это… с Васильевичем на охоту собираюсь, – говорит дед, когда я захожу внутрь. Вижу, что он достает какие-то коробки с полки. – На зайца хотим сходить, – сдувает с них пыль и достает оттуда разные железяки. – Меня дня два не будет. Ты за квартирантом нашим пока пригляди.
– Присмотрю, – прохожу между стеллажей, провожу пальцами по запыленной поверхности, а затем стряхиваю с них пыль. – А почему именно сейчас?
– Мы давно с ним договаривались, – прокашливается. – Не ломать же из-за вас планы. Вы что, дети малые? Толку себе сами не дадите?
– Дадим, – раздается за спиной мужской голос, и я вздрагиваю от неожиданности.
– О! Ты как раз вовремя, квартирант. Хочу тебя предупредить, друг мой сердечный. Если твой пистолет, – дед опускает глаза и смотрит на Котова, точнее, в район его поясницы, – хотя бы посмотрит в ее сторону, то я отстрелю тебе все твое богатство. Усёк?
– Усёк, – Котов смотрит туда же, куда и дед. Сглатывает. Наверное, то, что он только что себе представил, оказалось малоперспективным. – Не волнуйся Иван Степанович, – он медленно переводит свой взгляд на деда, – все нормально будет.
– Надеюсь, – недовольно кряхтит старик и возвращается к своим коробкам.
– Алин, на два слова, – тихо говорит и входит из сарая. Я следую за ним.
– Что? – спрашиваю, когда парень резко останавливается, а я практически