зимой аккурат на масленице полезь жена в подпол за припасами. Взяла, стало быть, светильник, спустилась по лестнице, пошарила там время малое, отыскала, что было потребно и принялась подниматься наверх. Но не успела она еще вылезти, как услыхала тут снизу возню, шум, гам, трамтарарам. Баба, слышь-ка испугайся, должно быть нечистую силу, и скакни из подпола ровно кузнечик из-под косы косаря. На шум тот все мы и собрались возле отворенного лаза: я, жена и дочка. Оказывается, кот Борзик, пока хозяйка возилась в подполе с харчем, полез туда же и затеял охоту на крыс. Да только крыса попалась ему матерая, преогромная, с мой локоть ростом, сие без хвоста считаю. Не совладал с ней охотник и наверх карабкается за подмогой. Вот они показались с крысой вместе, оба рудой-кровью перемазанные и вцепившиеся намертво один в другого. Вцепились мало не в глотки, а этак рядом промеж плечом и выей, оба, как один. Кот, стонет, хрипит и шипит, крыса хрипло повизгивает. Тут жена моя в обморок хлоп – половицы задрожи от падения, а я в сени за топором кинься. Прошло два-три мига, как уж и обратно спешу, и зрю себе, как моя дочушка голыми ручонками в крысу вцепилась, дабы оттащить от кота вражину крысячью. Ну, серая зверюга, конечно, ее и тяпни за длань-то. Прокусила насквозь стерво! Только тут Борзик сим и воспользуйся, достань до горла крысиного и перекуси ей жилу яремную. Тут грянул предсмертный истошный крысиный визг, аккурат с ним входная дверь заскрипела. Стало быть, соседка с улицы к нам зачем-то там загляни и узри такое: рудопачканые кот и крыса валяются в красной луже, Вета держит ручку на весу, а с нее частые капли капают, хозяйка лежит недвижимая и я среди всех с топором в руке. Смешно же правда? Ха-ха-ха!
– Умора просто, – подтверждает слушатель иронично.
– Соседка почему-то смеяться не стала, обратно на мороз выскочила.
Когда же все закончилось и все очухались, и снова мир наступил в доме, тогда поспрашал я свою дочушку, дескать, нешто она крыс не боится, нешто ей воевать с такой крысищей было не боязно? Отвечала отцу Веточка, да, мол, крыс боится она, только ведь и Борзика любит, и он ей навроде дитяти малого. Как же, сказывает, можно не защитить своего ребятеночка?! Тут, молвит, бояться-то некогда! Вот она какая Вета Осмоловна!
Ты гляди, коли у вас все сладится, девочку мою береги, она необыкновенная, чистая как родничок лесной, иной такой не сыщешь… А насчет приданного, не взыщи маленько приврал я. Добра разного, рухляди, безделушек драгоценных не поскуплюсь для любимой дочери! Завтра позришь! Ноне же спать давай, не то скоро петухам петь!
На женской половине с широко открытыми глазами лежит изумленная отроковица. Она прикрывает рот ладошкой, чтобы ненароком не вскрикнуть. А на мужской половине Санко закрывает глаза и видит сначала свою матушку с поджатыми в обиде губами (не приехал к сроку сын), потом ее же, но уже с открытым ртом и удивленно поднятыми бровями, а потом радостно визжащую, словно девчонка. Ибо затянул сынок с женитьбой. Еще перед тем, как заснуть, Санко вздыхает и шепчет: «Здесь теперь мое счастье, в очах бездонных,