вопли. Русский клин вонзается в бесформенную тучу татар, рубя, давя и полосуя, убивая и калеча все на своем пути. То, что попадает под копыта лошадей (сотен лошадей) – умирает почти мгновенно.
Гордей страшен в бою. Каждый исполинский удар его двуручного меча (немецкого, рыцарского, купленного когда-то в оружейной лавке), даже попавший по щиту врага, повергает наземь татар, где их топчут кони, скачущей следом дружины. Еще страшнее его конь! Битюг, под стать своему всаднику-богатырю. Он ломит грудью и топчет все на своем пути. Большинство степняков уклоняются, уходят с его пути. Но, вот маленькие степные лошадки, замешкавшись, образуют затор. Конь Гордея встает на дыбы (он вдвое выше и шире скакунов кочевников) и бьет, как это делают лоси, передними копытами по этой куче людей и животных. Битюг, расшвыряв и растоптав небольшую препону, без задержки следует дальше.
Мимо Санко проносится вереница всадников, шарахающихся от бьющих вслепую лошадиных копыт. Он тычет туда длинным копьем, оставляет его в теле какого-то степняка и выхватывает из ножен меч. Сотник, в отличии от воеводы, берет не силой – ловкостью, точностью, быстротой. Те смельчаки, что проносятся близко от него, получают колотые и рубящие раны. Летят отрубленные руки, а то и головы.
Татарский хан, припав к шее коня, выходит из боя. Следом за ним спешит Умбет, прикрывая хозяина. Русский воевода провожает их сожалеющим взглядом. Преследовать бесполезно. Конь-битюг силен, но медлителен. Да и войско не оставишь без вождя. Сейчас важнее всего победа, а посчитаться за прошлое можно и позже.
Ярость и напор русичей всего за несколько минут рассекают степное войско надвое, остатки которого рассеиваются, вслед за предводителем, спасаются бегством по обе стороны в лесу, откуда еще долго слышится сумасшедшее ржание коней.
Трубит победу рог Гордея. Русичи, радостные и воодушевленные, перестраиваются в походную колонну. Они поворачивают за своим вождем и скачут обратно по дороге к засеке. Скачут непоседы. Не сидится молодцам на печи, неймется за плугом, не радуют их даже праздники сельские! А грезятся им, гулякам, подвиги воинские, как защищают они землю родную от лютых ворогов! Мечтают парни о славе ратной, о том, чтобы песни о них складывали гусляры бродячие!
Вот тогда, мыслят себе, тогда только вернутся они во родимый дом и богатые и знаменитые. Вернутся и бросят к ногам зазнобушки, ноне тайной, сокровища несметные! Вот тогда-то можно и ожениться, отдохнуть в сельской тиши от бранного звона мечей и посвиста стрел (такое, правду сказать, случается крайне редко, ведь, коли не убьют на войне – так со временем былые мечты позабудутся, а зазнобы прежние уже замужем давно)! А с чего же начать? Известное дело с чего: «Прими, княже, на службу!» Князь принял, определил в дружину под начало воеводы, за которым они теперь и скачут.
На бранном поле остается множество павших татар. Большинство из них лежат скорчившись, или нелепо и страшно вывернув руки и шеи. Изредка