тесемки на талии, быстро сняла запачканный краской фартук и засунула его под стол.
Он холодно посмотрел на нее.
– Когда вы сможете приступить к работе, мисс Антониус? Это довольно срочно.
– Извините, кажется, я прослушала ваше имя, лорд…
Тонкий намек от умной женщины. По дорогому костюму и безупречной, изысканной манере речи Камилла поняла, что незнакомец был голубых кровей.
Однако она и не подозревала, что это совсем не человек и не обычный лорд. Перед ней стоял один из семи правящих Принцев Ада.
В некоторых царствах смертных их называли Нечестивцами. Они заслужили это прозвище тем, что веками оттачивали мастерство в порочных играх и разврате.
Прямо сейчас он играл в одну из таких игр. Вот только ставки были самыми высокими за всю его жизнь.
– Лорд Эшфорд Синтон. Но те, кто знает меня близко, называют меня Син.
Разумеется, это была ложь. Первая в череде тех, что ему еще предстояло озвучить.
– Что ж, лорд Синтон, – Камилла использовала его полное имя, чтобы подчеркнуть: она не была его близкой знакомой. – Вынуждена отказаться от этого заказа, но с удовольствием рассмотрю любые другие.
– Простите?
Глаза Зависти сузились. Он предвидел разные итоги этой встречи, но даже не предполагал, что Камилла откажется от его покровительства.
Эта картина была нужна ему, чтобы открыть следующую подсказку.
А если верить предыдущей подсказке, которая разыгралась у него в тронном зале, именно Камилла должна была ее создать. В словах «Элла и алмазик» оказалось зашифровано ее полное имя – Камилла Элиза. Он до сих пор не совсем понял, почему выбор пал именно на нее. Но вскоре он получит ответ и на эту отдельно взятую загадку.
Тем временем шпионы Зависти раскапывали все, что можно было выяснить о художнице. Какие бы секреты она ни хранила, надолго их от него не утаить.
К концу недели Зависти будут известны все грехи, пороки и добродетели, которые для нее значимы, и тогда он использует эти сведения по полной. Каждому что-нибудь да нужно, и он охотно рассчитается с мисс Антониус тем, что нужно ей.
Камилла кивнула на бумагу.
– Придется найти кого-нибудь другого, кто напишет это для вас, милорд.
– Так не пойдет. Вы – лучшая, поэтому я и прибыл в это… заведение.
Он оглядел галерею. На деревянной табличке у входа, которая приятно поскрипывала на ветру, значилось «Вистерия-Уэй». Ее расписали вручную, но элегантно и весьма мило.
Снаружи галерея представляла собой простой каменный коттедж. Над входом вились пышные лианы глицинии. Такое причудливое место могло бы находиться в каком-нибудь провинциальном городке. А здесь кусочек деревенского пейзажа словно перенесли в самое сердце оживленного квартала художников и втиснули между двумя более крупными, но куда менее гостеприимными зданиями.
Пространство внутри больше напоминало затемненную комнату, где проводились неофициальные тайные собрания. Широкие половицы