спать нельзя. Глаз да глаз. Давление падает, и только мы сможем удержать паруса. Лентяйничать не вариант, иначе нас раскроют.
– Я в деле, – отозвался Говард, не понимая, узнал ли он хоть какую-то новую или полезную информацию. Дядя Рой, похоже, жил в мире метафор и эвфемизмов, а у Говарда в итоге накапливались сотни вопросов, которые без конца мелькали в голове. Может, во время завтрака…
– Прямо сейчас я рекомендую тебе затаиться, – продолжал дядя. – Ты ничего не знаешь. Так всем и говори. Не раскрывай карты. И пока не думай о рисунке. Когда придет время, он объявится. Или нет. Я и сам не знаю, куда он подевался. Джиммерс заявил в полиции, что рисунок украли, – возможно, так оно и есть. Впрочем, он мутный тип, а в такой ситуации иногда лучше, если левая рука не знает, чем занимается правая. Понимаешь? При таком подходе они не сообразят, за что хвататься. А насчет сарая Джиммерса… – Дядя смолк на полуслове, как только они вошли в дом и застали тетю Эдит за мытьем посуды. – Пять минут хватит?
– Вполне, – ответил Говард и поднялся наверх, чтобы переодеться. Дядя остался на кухне – объяснял тете Эдит, что им нужно отлучиться по делам, связанным с продажей досок.
Чуть позже тем же утром Говард вновь оказался на парковке у музея ду́хов в компании дяди Роя, двух пропановых ламп и мощного фонарика. У дяди появилось «предчувствие», и он не мог успокоиться, пока не заедет в музей. При этом к полудню нужно было вернуться в Мендосино, чтобы Говард познакомился с Беннетом, который работал над домом с привидениями. А ведь Говард еще хотел пригласить Сильвию на обед. И как все успеть?
Ветви деревьев качались на ветру, отчего здание музея выглядело еще более заброшенным. На стоянке порывом вскружило сосновые иглы и осенние листья, а брюки Говарда прижало к ногам. Бычьи черепа глядели пустыми глазницами сквозь деревья на белые гребешки волн. Место казалось неприветливым, будто специально созданным для отпугивания людей. Идеальный выбор для призраков, но не самый подходящий для посетителей.
Камни за ступеньками у задней двери были раскиданы по земле.
– Сильвия вчера сложила их в кучку, – сказал Говард, неожиданно напрягшись.
– Они наверняка возвращались. Хорошо, что вы уехали, хотя, думаю, вам нарочно дали уйти. Не хотят прямого конфликта. Пока что. Естественно, эти ублюдки забрали ключ.
– Нет, вот же он. – Говард заметил ключ на земле рядом с бетонным основанием и подал его дяде. – Как думаете, почему они вернулись запереть дом? К чему такие хлопоты?
Пожав плечами, Рой грузно поднялся по лестнице. Здесь не дул ветер, зато светило солнце, и он вспотел.
– Возможно, не нашли то, что хотели, но подозревают, что оно все еще здесь.
Он открыл дверь и убрал ключ в карман. Затем поставил пропановые лампы на стол и зажег их.
Все то немногое, что оставалось внутри, было разобрано на кусочки. Рамки с фотографиями сорваны со стен, снимки валялись по полу. При этом ничего не было сломано или разбито. Взломщики действовали без злости, перебирали вещи тщательно