три минуты, прежде чем в руке у меня окажется благословенная пинта целительного пива.
Вот уж не думал Эйдан, что Тони О’Брайен способен наизусть цитировать латинские афоризмы. Сам он никогда не произносил латинских фраз в учительской, считая это бестактным, ведь многие из его коллег не знали латыни. Значит, верно говорят: никогда нельзя недооценивать врага.
День прошел так же, как проходят все дни, когда у тебя либо похмелье, как у Тони О’Брайена, либо камень на сердце, как у Эйдана Данна. Потом миновал еще один и еще… Эйдан так и не разработал определенного плана действий. Он никак не мог найти подходящий момент для того, чтобы сообщить своим домашним, что его надежды на директорский пост окончательно развеялись. Ему даже казалось, что проще вообще ничего не говорить до тех пор, пока о решении не будет сообщено официально. Пусть это станет для всех неожиданностью.
Зато Эйдан не оставил намерений обустроить для себя комнату на первом этаже. Он продал обеденный стол вместе со стульями и купил небольшой письменный. Когда жена уходила на работу в ресторан «Квентин», а дочери убегали на свидания, он садился и чертил план своего будущего кабинета. Постепенно, мало-помалу собирал он маленькие кусочки своей мечты: приобрел в комиссионном магазине рамы для будущих картин, низкий столик, который поставил возле окна, и установил большой, но дешевый диван, который идеально встал туда же. Настанет день, и он купит шторы – солнечные, золотисто-желтые – и ковер какого-нибудь другого цвета – оранжевого или пурпурного, но обязательно радостного и жизнеутверждающего.
Жена и дочери не особо интересовались домом, поэтому Эйдан не посвящал их в свои задумки. Женщины, видимо, считали это его очередным безобидным увлечением – вроде проекта переходного года или затянувшейся борьбы за то, чтобы устроить на территории Маунтинвью маленький зоосад, за которым ухаживали бы сами школьники.
– Что слышно в школе относительно должности директора? – неожиданно спросила Нелл как-то вечером, когда вся семья собралась за столом на кухне.
– Ничего. Ни слова, – скрепя сердце, солгал Эйдан. – Но голосование состоится на следующей неделе, это уже решено.
Внешне, однако, он оставался спокойным и безмятежным.
– Я уверена, что это место получишь ты, – заметила Нелл. – Старый Уолш любит тебя, ему нравится, как ты относишься к делу.
– Мне это вряд ли поможет, поскольку он, видите ли, не имеет права участвовать в голосовании, – ответил Эйдан с нервным смешком.
– Ну и что, папа, все равно директором наверняка изберут тебя, правда ведь? – вступила в разговор Бриджит.
– Кто знает… Разные люди ценят в директоре разные качества. Говорят, я медлителен, консервативен, а нынче в цене другие качества.
Эйдан развел руками, показывая, что не властен над ситуацией, но даже если он не станет директором, это не имеет для него такого уж большого значения.
– Но если не выберут тебя, кто же может возглавить школу? – поинтересовалась Грания.
– Если бы