Карина Кузнецова

DEATH


Скачать книгу

уставал на работе или у него пропадало настроение.

      – Не говори мне этого снова, я не хочу сегодня слышать об этом! Ты мне врëшь, папа!

      И тут я, повзрослевшая десятилетняя Лили, срываюсь с места и вихрем убегаю в свою комнату, снося со своего пути коробку с подарком. На мои глаза наворачиваются слезы от обиды. Почему он считает себя умнее меня! Почему не хочет даже слушать то, что я ему скажу! Противный, противный папа! Слезы застилают мне глаза, когда я безудержно и громко начинаю реветь. Мой голос и всхлипы заполняют всю комнату, а остановиться я уже не могу. Я все плачу и плачу, сжимая в руках подушку, и моя обида на папу становится все сильнее.

      Я безутешна и очень одинока в своей комнате, наполненной солнечным светом и тяжелым плачем, на который скоро придет отец. Разве я так много прошу? Я всего лишь хочу, чтобы мои мама и папа были вместе со мной. Исполнись это желание, которое я загадываю уже третий год подряд, я бы стала самой счастливой Лили на всем белом свете!

      Тихий стук папы в дверь прерывает ненадолго мои рыдания, я отрываю заплаканное и покрасневшее лицо от подушки и, надувшись, смотрю на опечаленное лицо моего папы, которое в такие моменты становится намного старше своего возраста. Мне не хочется с ним разговаривать, поэтому я молча и крепко обнимаю папу, стараясь успокоить всхлипы, которые всë ещë непроизвольно рвутся из грудной клетки.

      Сегодня был особенный день – день моего рождения. Я часто просыпаюсь от ласкового голоса моей мамы, но папа всегда мне твердит, что моя мама давно мертва.

      Дело о пропаже

      Меня зовут Кайл, я работаю в отделе по розыску пропавших людей. По статистике ежегодно по всей стране пропадает больше семидесяти тысяч человек. При этом в течение первых месяцев мы находим восемьдесят процентов взрослых и девяносто процентов детей. В этом году наша статистика хромает на обе ноги, словно ей прострелили оба колена. Полгода назад у нас начали пропадать дети. Каждый месяц мы заводим новое дело о пропаже ребенка, когда у нас есть ещё шесть нераскрытых. Весь отдел спит по пять часов в сутки и работает в две смены без права на выходные. Знаю, у наших парней тоже есть семьи, дети и жёны. Чтобы они спали спокойно, я почти перебрался жить в свой кабинет. У всех отделов полиции и криминалистов сейчас нет ничего, кроме работы. Нет права на ошибки. И, что самое паршивое в этой истории, – у нас нет ни единой зацепки.

      Я всегда гордился своей работой. Ещё полгода назад я чувствовал свою силу с каждым раскрытым делом, а сейчас у меня от усталости и отчаяния опускались руки. Наши ребята находили тела убитых детей, мы массово опрашивали свидетелей, у нас были тонны показаний, которые ни к чему не вели уже несколько месяцев подряд. Ни фотографий, ни отпечатков, ни следов от ботинок или шин. В конце сентября зарядил стабильный мерзкий дождь, который значительно усложнял нам поиски. Мои парни, хоть и падали духом, но упорно продолжали делать свою работу. Я с ужасом ждал, что в один из дней мне снова позвонят и сообщат о новом теле.

      Помимо