значительность интерьеру квартиры. В углу комнаты, где печь прислонялась к стене, рсполагалась железная кровать родителей, диван стоял у противоположной стены, стол занимал середину комнаты. Между столом и стеной с единственным окном, выходящим во двор, теснилась еще какая-то мелкая мебель. На ночь стол сдвигался к двери, ведущей в прихожую-кухню, и постель для гостей стелили прямо на полу в освободившемся пространстве перед окном. Думаю, что четверо взрослых могли уместиться там вполне комфортно. Откуда для такой «четырёхместной» постели находились матрасы, одеяла и подушки, трудно мне догадаться, но, видимо, всё заготавливалось заранее, возможно, брали на время и у родственников. Могли пускаться в ход и пальто, служившие в данном случае и одеялами. Вопрос обеспечения гостей трехразовым питанием возникал следующим вопросом, который требовалось решать моим родителям (и прежде всего моей матери) и не думаю, что трудно было достать продукты. На магазины, конечно, не полагались, так как там чего-то всегда не было, а вот колхозный рынок в этом смысле восполнял все пробелы, так как там всегда предлагадлсь все в изобилии, если, конечно, прийти рано по утру.
Боюсь, что главной проблемой являлось нехватка денег для того, чтобы в течение недели кормить, поить и развлекать наших родственников. Даже с учётом того, что гости всегда приезжали с какой-то провизией местного казахстанского производства. Но, конечно, никто не голодал, всего всегда добывалось в разумной достаточности, и мои родители проявляли удивительное гостеприимство. Деньги, по всей вероятности, просто занимали, потому как в те годы таких слов как «сбережения», «накопления» и т. п. в нашем обиходе просто не существовало. Наш скудный семейный бюджет всегда окзывался натянут до предела, и, как удавалось моим родителям лавировать и быть тем не менее счастливыми, весёлыми и жизнерадостными, великая загадка. Видимо, довольствовались тем, что имели, и тем жили. Ведь новые потребности всегда приобретаются, навязываются или копируются, а если их нет, то и удовлетворять нечего. Вот так, наверное, и жили, а на самое необходимое денег хватало.
Помнится, что выражение «касса взаимопомощи» часто упоминалось в разговорах между нашими родителями. Касса взаимопомощи являлось своеобразным самодеятельным кредитным образованием, действующим на маминой работе в ГТС – городской телефонной станции. В советское время не существовало системы предоставления кредитов индивидуальным гражданам. Нельзя было просто пойти и занять денег в банке для покупки, скажем, нового дивана или шкафа. Когда поджимало, занимали у соседей или родственников, как правило, и, полагаю, водились и частные граждане-ростовщики, у которых занимали под проценты. Думаю, что к таким принадлежал мой ушлый дядя – адвокат Шайхулла-абый, муж старшей сестры моей мамы, о котором речь шла выше.
Схема работы кассы в ГТС была простой: каждый член вносил обязательную сумму как членский взнос (скажем,