в уголках его глаз и рта даже блуждала легкая тень улыбки. Клас Пол был директором школы. И ей предстояло жить в его доме. Может, не стоило говорить такое про капусту. Поэтому она подобралась, приняла чопорный вид и попыталась походить на учительницу. Но в результате стала похожа лишь на поблекший цветочек фиалки.
– Гм, – она попыталась кашлянуть для солидности, – у вас ведь трое детей, мистер Пол, да? И они все будут моими учениками?
Клас Пол крепко задумался. Он так напрягся, что на его безмятежном челе выступила еле заметная морщинка. Из желания придать беседе серьезность Селина поспешила задать сразу два вопроса и, по всей видимости, создала для своего будущего начальника некоторую трудность. Он попытался сделать головой два противоположных движения, и получилось, что голова описала круг. Селина с изумлением поняла, что он кивает и мотает головой одновременно.
– Вы хотите сказать, что у вас нет троих детей или что они не будут моими учениками? Или?..
– У меня трое детей. Но не все будут вашими учениками.
В том, как он это произнес, было что-то окончательное и бесповоротное.
– Что вы говорите! Почему же? Кто из них не будет?
Такая пулеметная очередь оказалась фатальной. И окончательно остановила пусть тоненький словесный ручеек, сорвавшийся с его губ. В полном молчании они проехали еще мили три. Селина строго сказала себе, что смеяться не будет. И, сказав это строго, тут же расхохоталась, потому что не смогла удержаться. Ее негромкий веселый смех выпорхнул, словно птичка, в морозный воздух осеннего вечера. Неожиданно к этому тихому звуку присоединилось медленное рокотание: оно зажурчало и забулькало, точно давно закипевший чайник. Так и смеялись они вдвоем – испуганная девушка, пытавшаяся выглядеть серьезной, и простоватый, лишенный воображения фермер, потому что это резвое, изящное, белокожее создание с большими глазами, сидевшее, как воробушек, рядом с ним, расшевелило неповоротливое чувство юмора Класа Пола. И сразу же Селине стало хорошо и тепло.
– Пожалуйста, скажите, кто же из них будет учиться, а кто нет.
– Гертье ходит в школу. Йозина ходит в школу. Рульф работает на ферме.
– А сколько Рульфу лет? – снова заговорила она в учительской манере.
– Рульфу двенадцать.
– Двенадцать! И еще не ходил в школу! Но почему?
– Рульф работает на ферме.
– Разве ему не хочется в школу?
– Ясное дело.
– Вы не думаете, что ему следует учиться?
– Ясное дело.
Раз начав, Селина уже не могла остановиться.
– А ваша жена разве не хочет, чтобы Рульф ходил в школу?
– Мартье? Ясное дело.
Селина собралась с духом и выпалила следующий вопрос:
– Почему же, ради всего святого, он не ходит в школу?
Голубые глаза Класа Пола не отрывались от точки между лошадиных ушей. Лицо оставалось спокойным, безмятежным, снисходительным.
– Рульф