et du Boullonnais. Arras, 1969; Higounet-Nadal A. Périgueux au XIVe et XVe siècle: Etude de démographie historique. Bordeaux, 1978; Biraben J. N. Les hommes et la peste en France et dans les pays européens et mediterranéens. P., 1975; Lorcin M. Th. Vivre et mourir en Lyonnais à la fin du Moyen Âge. P., 1981; Bois G. Grise du féodalisme: Economie rurale et démographie en Normandie orientale. P., 1976; Baratier E. La démographie provençale du XIIIe au XVIe siècle. P., 1961; Minois G. Histoire de la vieillesse en Occident. P., 1987; Goody J. L’évolution de la famille et du mariage en Europe. P., 1985; Herlihy D. Medieval Households. Cambridge (Mass.); L., 1985; Russell J. B. The control of late ancient and medieval population. Philadelphia, 1985.
60
В соответствии с этим мы привлекаем самые разные типы источников: теологические и нравоучительные трактаты, проповеди, хроники, агиографические тексты, пенитенциалии, светское и церковное законодательство, сборники обычного права, акты, частнохозяйственные описи, генеалогические материалы, литературные произведения и др.
61
Блок М. Характерные черты французской аграрной истории. М., 1957. С. 30.
62
Демографический энциклопедический словарь. М., 1985. С. 265; Шелестов Д. К. Историческая демография. С. 122, сл.
63
Предполагается, что для него были типичны ничем не ограничиваемая исключительно высокая рождаемость и крайняя ограниченность числа выживших в каждом поколении (число выживших могло едва превышать – или даже не достигать – числа родившихся).
64
Его признаки: наличие известной сбалансированности между рождаемостью и смертностью за счет ограничений в брачности (запрет ранних браков, ограничение круга лиц, которым разрешен брак); преобладание положительной демографической динамики несмотря на высокий уровень смертности.
65
Его связывают со «скачком» в развитии производительных сил, «с переходом от аграрной к индустриальной экономике». Этот ТВН предполагает: резкое сокращение смертности (особенно экзогамной), не менее резкое сокращение рождаемости на основе всеобщего распространения внутрисемейного планирования и столь же резкое повышение выживаемости родившихся, обеспечивающее «устойчивость и экономичность воспроизводственного процесса». См.: Детерминанты и последствия демографических тенденций: ООН. Нью-Йорк, 1973. С. 161; Вишневский А. Г. Воспроизводство населения и общество: История, современность, взгляд в будущее. М., 1982. С. 45–49, 201; Он же. Демографическая революция. М., 1976. С. 5–35, 132–133. Сходные взгляды на периодизацию мирового демографического процесса высказывают и такие известные специалисты по исторической демографии, как А. Ландри, Ж. Дюпакье, Е. Ригли. См.: Бессмертный Ю. Л. Историческая демография позднего западноевропейского средневековья на современном этапе // СВ. М., 1987. Вып. 50. С. 291, сл. См. также: Chaunu P. Postface // Histoire de la population… Т. 2. Р. 562.
66
Рассматривая этот вопрос, ряд наших специалистов настойчиво предлагает положить в основу периодизации мирового демографического процесса пятичленную концепцию социально-экономических формаций. См., например: Пискунов В. П. О периодизации мирового демопроцесса. Киев, 1982; Марксистко-ленинская теория исторического процесса. М., 1983. С. 468, сл.; Шелестов Д. К. Историческая демография. С. 124–126. К сожалению, данная точка зрения аргументируется обычно лишь общеметодологическими соображениями и не опирается на конкретный анализ типа воспроизводства населения в рамках каждой из формаций. Между тем для утверждения подобной периодизации необходимо доказать и принципиальную общность ТВН внутри каждой формации, и столь же принципиальное различие формационных ТВН между собой. То же касается различных концепций четырех-, пяти-, шести- и т. п. -членного деления мирового