монахом с посохом из костяной ноги. Федя: «Ваше благородие, приказ выполнен. Нашли-таки монаха, всю округу обскакали и даже до Костиничево почти дошли». У Орфея поднялось настроение: «Молодец! Ну, пригласи за княжий стол, чего стоишь?»
Стол в этот день был богаче прежнего, от разного рода блюд просто ломился, иной раз новое блюдо некуда было поставить.
Монах не спеша вошел в большую палату, вежливо поклонился, приветствуя князя, изредка постукивая своим посохом. Орфей: «Монах, не стесняйся, ешь и пей что душе угодно, заодно и поведай, как живут в заморских землях, чего едят, пьют. И какие девки красивее: их иль наши милее? Тут давеча весть пришла о каком-то Проходимце, правда это али нет?» Монах неспешно начал говорить: «Вести о Проходимце и до меня дошли ещё с самого Урилича. Там, где прошёл Проходимец, всегда находили блаженных женщин в беспамятстве. Сейчас, говорят, он на юга подался. Есть в нём дар богов, только не умеет им пользоваться. Растрачивает налево и направо, не осознавая своей силы и могущества». Орфей, удивлённо напучив брови: «Вот как! Бывает же такое?! Вот свезло дураку! А в заморских странах что нового?» Монах поведал о заморской жизни, но как бы невзначай добавил: «Ты, князь, живёшь получше их, но есть одно недоразумение: у них мудрости больше в душе. От этих знаний веет светом». Орфей задумался не на шутку: «Я же князь и мне мудрость как раз под стать! Скажи-ка мне, монах, где ж эту мудрость разыскать?» Монах не стал тянуть кобылу: «Секрет прост: заточён он в посохе моём. Если возьмёшь его ты в руки, то мудрость точно обретёшь!» Орфей: «Так и быть! Монах, давай свой посох!»
Как только посох взял Орфей в руки, блеснула молния яркой вспышкой. В сию минуту поменялись местами монах и князь. Стал Орфей теперича монахом, и пришёл он в неслыханный шок, и направился он в путь-дорогу, тихо постукивая посохом. Орфея догнал Федя: «Монах, держи котомку, доверху набитую едой с княжьего стола, и десять золотых. Так князь велел и не перечь! Не забудь поблагодарить князя за доброту и щедрость!»
Шёл Орфей по пыльной дороге, шок начал проходить, и нахлынуло осознание своего нелёгкого пути и положения. Голос того Монаха в голове звучал как наставление:
«Ходить тебе семь лет монахом,
Пока в один прекрасный день
Не станешь снова ты Князем
В душе, жизни и в сердце своём.
Если бросишь ты ходить,
То в третий день наступит хворь.
Болезнь и хворь тебя погубят,
А потому ступай сильнее!
Не держись за людей и города.
Лишь добрый путь – твой друг сердечный.
А посох этот ведь волшебный:
Может исцелить болезнь любую.
Но помни, если ты применишь силу —
Ту, что в посохе сокрыта, —
И исцелишь кого-нибудь,
То будешь вдвое ты страдать
От жизни бродяжьей своей.
Поэтому решай трезвее,
Кому излечение важнее!»
Что сделалось с Орфеем