опознать регион и год сбора винограда. Собравшиеся не поверили, и началась увлекательная проверка. Хозяин велел принести закрытый ящик с различными винами. Молодой человек отворачивался, и за его спиной в бокал наливалась пьянящая жидкость. Кевин рассматривал вино на свет, нюхал, пробовал глоток-другой, и выдавал верный ответ, срывая аплодисменты присутствующих и поцелуи с губ повеселевшей подруги. Даже Тэя выпрямила спину и время от времени заинтересованно поглядывала беспокойными глазами на окружающих.
Всё шло замечательно!
Большие стенные часы забили полночь.
– Ещё один Новый год! – радостно вскрикнул Давид. – Скорее! У кого не налито?
И вновь бокалы устремились ввысь. Зазвучали поздравления и поцелуи.
Ольга велела официантам нести десерты.
Семья весело переговаривалась и смеялась.
И тут со стула осторожно поднялась белоснежка в алом. Отчего-то все замолчали. Должно быть, сочетание яркого одеяния и чрезвычайно бледной кожи приковало взгляды и создало такой эффект.
– Извините, – пролепетала девушка, испуганная вниманием. – Я устала. Можно мне уйти?
Все молчали.
Арсений наблюдал за присутствующими – что за разнообразие эмоций в глазах! Взгляд Дианы источал омерзение, Кевин глядел с простым дружелюбием, Ольга – с полным равнодушием, Давид – с затаённой ненавистью, Виктор же с восхищением и умилением рассматривал свою воспитанницу:
– Напрасно стеснялась надеть это платье, оно очень тебе идёт! – проговорил он и протянул девушке руку. – Конечно, иди, Тэя, для тебя ночные бодрствования – целое испытание, ты ещё слаба.
Тэя торопливо схватила его пальцы обеими руками и с обожанием посмотрела в глаза, но будто опомнившись – выпустила и, склонив изжелта-белую голову, выбежала из столовой.
– Умеет всё испортить, – прошипела Диана, всем корпусом повернувшись к жениху, чтобы вновь не разгневать отца.
– Я тоже покину вас, – поднялся со стула глава семейства. – Пойду покурю. Сеня, составишь компанию?
– С превеликим удовольствием!
Друзья оставили молодёжь на Ольгу и отправились в охотничий зал.
В зале было прохладно, не то что в столовой. Ярко горела величественная люстра и полыхал камин.
Морозов погасил основное освещение и по привычке зажёг два витиеватых торшера, источавших красновато-оранжевый свет.
Закурили.
– Дети ненавидят меня, – вздохнул Морозов. – И это полбеды. Хуже всего то, что ни один из них не в состоянии позаботиться о себе, несмотря на прекрасное образование. Теперь я вижу, что они выбирали себе не профессию, а лишь города и времяпрепровождение на несколько лет.
– Но лишить их теперь и содержания, и наследства – не слишком ли будет? Или ты это не серьёзно?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно