напрягал зрение, пытаясь запомнить каждый ствол, каждую кривую ветку, что попадалась им на пути. Глаза щипало, а сон то и дело норовил его сморить, но стоило юноше хоть немного прикрыть веки, как щенок принимался скулить. И как ни вскидывался княжич, Олеся сидела на носу лодки, повернув голову к лесу, как огромная сова.
Солнце выкатилось на небосклон быстро, как брошенное на блюдце яблоко. Хоть Святославу было уже достаточно лет, еще ни разу он не встречал такого скорого рассвета. Юноша огляделся. Всюду раскинулся лес, только не такой, каким княжич привык его видеть. Стволы деревьев словно прижала к земле и перекрутила гигантская невидимая рука. То тут то там из реки торчали трухлявые пеньки. На ветвях переговаривались кукушки. Их бесцветная песня отскакивала от воды и разлеталась на много верст вокруг так, что казалось, от звонкого кукования дрожит воздух.
– Встречают, – хмыкнула Олеся. – Давай-ка оставим им гостинчик, чтобы они потом и обратно проводили.
Святослав сонно кивнул и вытащил узел, запрятанный под рубахой. Старуха придирчиво осмотрела его припасы и, отломив кусок хлеба, протянула юноше.
– Подбрось над головой, пусть хватают. И скажи: «Хозяюшки, приглядите за гостем да потом в целости домой отпустите».
– А это обязательно?
– Ежели домой вернуться собираешься и княжество спасти хочешь, – пожала плечами старуха.
Святослав тяжело вздохнул и, покрошив начавшую подсыхать горбушку, вскинул руку над головой. Крошки разлетелись по воздуху. Сквозь сведенные от напряжения челюсти он повторил старухины слова. Олеся только довольно кивнула.
Кукушки тут же закружили над ними рябым облаком, подхватывая кусочки хлеба прежде, чем они упадут в воду. Одна птица даже уселась на борт лодки, но Олеся на нее гневно шикнула.
– Давай-давай, занимайся своими делами, а нам не мешай.
Птица – Свят готов был поклясться – почтенно склонила голову и упорхнула. Только юноша хотел спросить, как такое возможно, как краем глаза уловил движение. Большое косматое пятно, напоминавшее медведя, сорвалось с ветки сосны, но не плюхнулось в воду, а словно отскочило от поверхности и повисло на соседнем дереве. Юноша обернулся, чтобы получше рассмотреть, но стоило ему это сделать, как лес снова замер.
– Что это там? – пробормотал юноша, оборачиваясь к старухе.
– Где? – удивленно вскинула брови Олеся.
– Да вон там.
– Да где? – она приподнялась со скамейки, упорно глядя не в ту сторону. Святослав развернулся, указывая туда, где снова показалось шевеление.
– Да вот же, ну!
Пятно мелькнуло совсем близко, в воду упала сломанная еловая лапа. «Никак рысь», – подумал Святослав. Щенок под ногами принялся скулить и жаться к доскам. Захрустело прямо над головой, в лодку посыпались сухие ветки. Что-то заскрипело, завыло в кронах, и Свята пробрал такой животный ужас, что все тело напряглось в готовности бежать, отбиваться, всеми способами спасать жизнь.
– Ах, это, – расхохоталась Олеся и захлопала в ладоши, крича куда-то вверх. – Батюшка,