прошлось бы больнее.
После нескольких минут избиения у старика началась одышка, а испуганная Рейна даже не смела заплакать. Она просто бессознательно защищалась, защищалась до тех пор, пока её хозяин не остынет. Но, к её несчастью, он не остыл.
Он отбросил половник в сторону, своими морщинистыми пальцами нащупал края платья Рейны и потянул их вверх, при этом прижимая её бёдра к кухонной тумбе. Вместе с тем он нашёл пуговицу на своих штанах, расстегнул её и в этот миг получил удар коленом между ног.
От боли он свёл колени, зажмурился и истошно завопил, как скотина, которую доверили резать неопытному юнцу. Рейна в это время оттолкнула его и попыталась выбежать из кухни, но старик уцепился своими пальцами за её платье. Она дотянулась до кухонного ножа на полке и, резко развернувшись, порезала ему руку. Старик взвыл, схватившись за окровавленную кисть.
Рейна выбежала из кухни, побежала в комнату для слуг. Первая её мысль: забежать в комнату, закрыть дверь и задвинуть её комодом.
Убежать из виллы она не могла, ведь дальше начинается опасная пустыня, в Крипе её выдадут, а если идти на запад, то можно стать кормом для волков. Да и как скоро её найдут и повесят за то, что она подняла руку на своего господина?
Она надеялась, что, закрывшись в комнате, удастся выждать, пока старик не остынет. В самом-то деле он не был злопамятным и когда его безумные порывы умолкали, можно было снова жить спокойно.
– Нейт! Нейт! – прокричал барон и тут же к нему прибежал чернокожий телохранитель в кожаном доспехе и изогнутым клинком на поясе. – Выбей эту дверь!
Телохранитель толкнул дверь плечом пару раз, но безрезультатно. Тогда он отошёл назад, как следует разогнался и шмякнул ногой по двери, вложив в этот удар все сто килограммов своего веса. Замок вылетел из двери, комод отодвинулся. Между дверью и дверной рамой появился проём.
Рейна бросилась, чтобы пододвинуть комод, но наёмник ударил в дверь второй раз, куда сильнее, и Рейна, получив дверью в лоб, отлетела в сторону вместе с комодом. Лёжа на полу, она пощупала своё лицо руками и поняла, что по нему бежит кровь. Дверь рассекла ей бровь.
Телохранитель зашёл первым, свирепым взглядом осматривая Рейну, затем Дастан. Старик ухмыльнулся, глядя на её рану и произнёс:
– Таких строптивых служанок ещё поискать! Но меня это лишь больше раззадоривает! Кричи, моя дорогая, кричи!
В эту же секунду он припал к девушке, буквально повалился на неё своим одутловатым телом. Ёрзая пальцами по запретным местам девушки, он мерзко облизывался и пытался дотянуться ртом до её рта.
Рейна при этом двигала телом, отползала от старика и пыталась освободиться от его хватки. Когда спина её упёрлась в тумбочку, она вдруг ощутила такой страх, что начала брыкать барона ногами. Один из ударов пришёлся прямо ему в лицо. Нет, это был не удар нежной девушки. Это был удар кожаного сапога, причём удар отчаянный, в полную силу.
Старик повалился на спину, а из его носа хлынула кровь. Рейна тут