ранить сердце нашего героя, как любовь. Он терпел многое: травмы, побои, унижения, красные карточки, журналюг… Теперь ему тридцать семь лет, и он по-прежнему любит как мальчик. Да и как можно не любить такую богиню, как Марина?
Вот ее нежный голос отзывается через домофон, а затем нежная ручка нажимает на кнопку звонка и открывает дверь подъезда. Как на крыльях Алексей летит к своей возлюбленной и целует ее взасос, едва та успевает выйти на порог. После продолжительного французского поцелуя в прихожей возникает восьмилетний сын Витя, взахлеб рассказывающий папе о новом элементе футбольной техники, который он успел выучить во время двухсторонней тренировки.
Благодать да и только! Совсем скоро уставшему главе семейства будет предложен горячий ужин из любимых кушаний, а красавица-жена похвастается новым нарядом. Господи, если бы жизнь состояла только из таких приятных моментов! К сожалению, эти минуты настоящего чистого счастья приходят к нам в награду за честно отработанные суровые трудовые будни.
Живот Алексея Алексеевича набит до отказа, он сыто похрюкивает и благодарит за вкусную еду приятным урчанием. После сытной трапезы генеральный директор заходит в лифт, чтобы навестить комнату своей старшей дочери. Она выключает стереосистему, прерывая поток ультрасовременной музыки, бьющий из колонок на письменном столе, и лениво обнимает папу.
Вся семья в сборе: в кои-то веки наш дорогой Алексей возвращается домой на несколько дней, с тем чтобы отдохнуть от футбольных дел и провести выходные на выезде в скромном тихом уголке с чистым и тихим воздухом. Каникулы запланированы на завтрашнее утро. Надо же так замотаться за один день…
Мягкое ложе уже приготовлено и застелено, а Марина надела свой мягкий шелковый халат. Больше на ней нет ничего, кроме православного креста. Она – самая божественная женщина на Земле и других планетах Солнечной системы. Но не будем мешать Алексею: оставим влюбленных наедине!
22
Солнечные лучи уже забрезжили на горизонте, когда тяжелая мускулистая волосатая рука Владимира Шашкина потянулась в несгораемый холодильник за очередной алюминиевой банкой светлого пива. Для него не существовало вопроса: «Сколько можно пить?». Он мучился другим вопросом: «А что еще делать?».
Его московская квартира погрязла в мусоре настолько, что потребовалось бы вызвать дюжину уборщиков для наведения должной чистоты. И то – совсем не факт, что они бы справились.
Вторая рука некогда лучшего футболиста планеты сжимала закрепленный вчерашней подписью договор по трудоустройству. Может вот она – настоящая жизнь без спиртного и саморазрушения?
Владимир Геннадьевич крякнул и почесал лысеющую голову, закручивая редкие волосы на указательный палец. В конце концов, чем черт не шутит: а вдруг правда настало время вернуться в большой футбол уже в качестве тренера?
Да кому он сейчас нужен со всеми его былыми заслугами, пережитым инсультом и ранним завершением карьеры! Футбол – это единственное,