за ухо, как нашкодившего ребёнка. Позади стоял Владислав и выглядел он, надо признать, устрашающе. Даже ростом как будто выше стал.
– Как ты смеешь повышать голос на МОЮ любимую? – сквозь зубы процедил он.
Мне стало страшно, а дядька так и вовсе оторопел. Он смотрел на меня, и в глазах медленно проявлялось осознание всей величины проступка.
– Я… а… простите, – пролепетал управляющий. – Перепутал…
– Перепутал МОЮ любимую с какой-то официанткой, явившейся устраиваться на работу? – вопрос звучал так, словно большего греха в мире не существовало. – Проси прощения, урод. И если она его не примет, то ты уволен. Ни в один нормальный ресторан тебя больше не возьмут, можешь мне поверить.
Тот резким движением ослабил галстук. Со лба стекали крупные капли пота.
– Мне не стоило к…кричать, – выдавил он. – Приношу свои глубочайшие извинения…
– Старайся лучше, – сухо бросил Владислав.
– Г…готов иск…искупить свою вину, – управляющий заикался и сглатывал слова.
Я немного помолчала в качестве мести за неласковую встречу. И только потом произнесла:
– Так уж и быть, прощаю. Но чтобы это было в последний раз.
– Ты слышал, – Славик не удостоил мужчину больше ни единым взглядом. – Теперь пошёл вон. Если ещё повторится подобное…
Дядька быстро закивал и пулей вылетел за дверь. За валерьянкой побежал, наверное.
– Восхитительно выглядишь, – выдохнул мой новый ухажёр, осматривая меня с ног до головы.
Ещё бы. Контраст – великая сила. После «повелительницы старых дев» простые джинсы заходят лучше вечернего платья.
– Твои условия выполнены, – я невозмутимо уселась в директорское кресло и сложила ноги на стол. – Вадику дала отставку, и теперь ты получаешь почётную должность моего парня.
Сказала так, словно сама организовала всю эту заваруху, а не пала жертвой обстоятельств. Удивительно, но наглость пресекать никто не торопился.
– Я сделаю всё, чтобы не разочаровать тебя, королева, – страстно отозвался Владислав.
– Проверим, – прищурилась я, после чего брезгливо приподняла свою новую сумочку над столом. – А теперь будь добр, объясни, что это такое?
– Прости, любимая… мне хотелось сделать тебе приятное… – залепетал он, перестав быть крутым. – А деньги… ведь ты не должна ни в чём нуждаться, поэтому…
– Я о другом! – тон стервы получался всё увереннее. – Мне не нравится модель. Ты даже не поинтересовался моими вкусами…
– Прости, королева, исправлюсь! – заверил Славик, теряя остатки крутизны.
Да уж. У страха глаза велики. Тиран оказался просто влюблённым парнем, который добивается своего, так скажем, своеобразными методами. Как умеет.
К вечеру я готова была взвыть! Каприз, целью которого являлось как можно дольше не допустить кавалера «до тела», вылился в утомительнейший поход по самым дорогим бутикам города. Меня заставили перемерить практически всё, заглядывая при этом в глаза