Перестройка как русский проект. Советский строй у отечественных мыслителей в изгнании
«Новый мир», 1988. С. 165.
50
Лацис О. Термидор считать брюмером. Ж-л «Знамя», 1989, № 5. С. 192.
51
См.: Клямкин И. М. «Какая дорога ведет к храму?» Ж-л «Новый мир», 1987, № 11. С. 190.
52
Распутин В. Избранные произведения в двух томах. Т. 2. М., 1984. С. 233.
53
См.: Литературная газета, 6 мая 1987 г
54
Из-под глыб. С. 220.
55
Из-под глыб. С. 243.
56
См.: Струве П. Б. Размышления о русской революции // Струве П. Б. Избранные сочинения. М., 1999. С. 288.
57
Г. П. Федотов. Судьба и грехи России. Издательство «Даръ», М., 2005. С. 231.
58
Николай Бердяев. Смысл истории, с. 263
59
С. Ф. Франк. Русское мировоззрение, с. 141
60
«Природа революции такова, писал Николай Бердяев, что она должна дойти до конца, должна изжить свою яростную стихию, чтобы, в конце концов, претерпеть неудачу и перейти в свою противоположность, чтобы из собственных недр породить противоядие. В революции неизбежно должны торжествовать крайние течения, и более умеренные течения должны быть низвергнуты и уничтожены. В революции всегда погибают те, которые ее начали и которые о ней мечтали. Таков закон революции, и такова, по гениальной мысли Ж. де Местра, воля Провидения, всегда незримо действующая в революциях» (Николай Бердяев, смысл истории. С. 258).
61
Бердяев Н. А. Смысл истории. М., 2002 г., с. 275.
62
Н. А. Бердяев. Истоки и смысл русского коммунизма. «Наука», 1990, с. 119.
63
Пониманию этого механизма обуржуазивания людей в коллективистском, коммунистическом обществе опять мог бы помочь Токвилль с его анализом причин роста индивидуализма в условиях «абсолютистского правления там, где аристократии уже нет и быть не может». Токвилль как великий социолог видел то, что не видел Карл Маркс, которого тоже почитают как великого социолога. Он видел не только то, что лежало на поверхности, он видел, что на самом деле национальная аристократия является не только силой сдерживания деспотизма, абсолютизма, но и формой корпоративной связи как между членами своего аристократического сообщества, так и внутри самой нации, самого общества. К примеру, сегодня в Англии палата лордов воспроизводит не столько привилегии потомков аристократии, сколько национальную память, воспроизводит символы национального самосознания. Как видел Токвилль, классы – это не только фактор дифференциации, раскола общества, но и фактор социализации личности, обуздания эгоизма, своеволия. И, как оказалось, неважно, каким образом уничтожаются традиционно складывающиеся классы или корпорации, с помощью деспотического монархизма или с помощью коммунистической революции. Важно, что «люди в этих обществах, не связанные более друг с другом ни кастовыми, ни классовыми, ни корпоративными, не семейными узами, слишком склонны к занятию лишь своими личными интересами, они всегда заняты лишь самими собой и замкнуты в узком индивидуализме, удушающей любую общественную добродетель».
64
Даниил