отметила, что на левом глазу куклы их следовало подклеить.
– И каким же это образом? – презрительно бросил Рик, обращаясь к кукле. Незаметно для себя самого он втянулся в игру.
– Как насчет поцелуя? – томно предложила Клодина. – За один мой поцелуй короли были готовы отдать полцарства. Я всем отказала. Но ты – другое дело!
Кло подалась к Рику, обвила его шею ручками и смачно чмокнула в губы.
Бугай Барт утробно захохотал. Рик дернулся, как ужаленный, и попробовал отодрать от себя куклу.
– Убери эту дрянь! – завопил он. – Чокнутая кукольница!
Пальцы Ирис инстинктивно сжались, Клодина щелкнула челюстью и впилась фарфоровыми зубками в нос Рика.
Он закрутился на месте, по подбородку потекла кровь, а Ирис металась рядом, привязанная к Рику куклой. Она отчаянно жала на рычажки, но механизм заело и Клодина не разжимала челюстей.
– Отпусти, Кло! Отпусти же! – шептала Ирис. – Пора уносить ноги!
Но кукла словно жила собственной жизнью. По спине Ирис пробежал холодок. На нее вновь сошло странное чувство, которое она время от времени испытывала во время представлений.
Она как будто раздвоилась. Она была одновременно Ирис, уличной актрисой, но в то же время куклой Клодиной, чувствовала ее ярость и жажду мести.
Карась спохватился и кинулся на помощь боссу. Он занес кулак с кастетом; в этот момент челюсти куклы, наконец, разжались. Рик согнулся, хватая руками лицо. Карась по инерции налетел на него и сшиб с ног.
Ирис прижала куклу к животу и помчалась прочь. Вслед ей неслись ругательства, бухали шаги Барта. Рассыпалась трель полицейского свистка, шаги стихли.
Ирис удалось оторваться от погони.
Девушка нырнула в темную подворотню, пронеслась по гулкому двору, залетела в подъезд, выскочила через черный ход и припустила дальше.
Позволила себе остановиться и передохнуть только за доками, в тесной щели между пакгаузами.
– Черт, черт! – Ирис стукнула кулаком по щербатой кирпичной стене. И тут же укорила себя голосом Клодины:
– Не ругайся, ты же девочка!
В первый момент Ирис даже не сообразила, что говорит сама с собой. Кукольный голос прозвучал как будто со стороны.
Она положила Клодину на приступку и серьезно сказала:
– Прости.
Ей показалось, что кукла улыбнулась в ответ. Но, конечно, это было лишь ее воображение. Или поздно сработавшая пружина в кукольной голове.
У Ирис тяжело колотилось сердце, гнев сжимал горло.
Все так хорошо шло в последнее время! Отец написал три новые пьесы, и они пришлись зрителям по душе. Сборы выходили неплохие, получилось даже снять комнату в приличном доходном доме. Ирис подала заявление на курсы вольных слушателей в Академии.
Но теперь ничего этого не будет. Рик их нашел. Он еще не знает, где они живут, но скоро разнюхает.
Значит, нужно опять скрываться. Лучше всего уехать из столицы.
Но куда? В цирк или варьете отца вряд ли возьмут – его слабости всем известны. Гастроли по провинциям