было написано ее имя.
– Госпоже Ирис Диль, квартал «Доки», Сен-Лютерна, – прочитала она вслух. – От какого-то барона Гвидобальдо цу Герике из усадьбы «Черный дуб», Альсинген, близ Шваленберга. Никогда о таком не слышала. Наверное, ошибка.
Отец издал сдавленный звук.
– Ты его знаешь? – удивилась Ирис. – Но почему этот барон пишет мне?
– Ирис… дай сюда…
Отец протянул дрожащую руку к конверту, однако Ирис уже развернула лист плотной бумаги и пробежала глазами ровные строчки.
– Что за чушь?! – возмутилась она. Ее сердце билось все сильнее, кровь прилила к щекам.
Ее хотят разыграть?!
«Дорогая Ирис, – прочитала она, – долгие годы меня давило чувство вины за то, что я не стремился познакомиться с тобой, моей дочерью. Меня удерживало обещание, которое я дал твоей матери. Лишь недавно я узнал о том, что Этель покинула этот мир почти пятнадцать лет назад. Мне стоило немалых трудов выяснить, что ты живешь в Сен-Лютерне, но я не смог найти точный адрес. Поэтому отправляю копию этого письма во все почтовые отделения Сен-Лютерны. Очень надеюсь, что одно из них попадет в твои руки…»
Ирис читала и погружалась в пучину недоумения.
– Что все это значит? Почему этот человек знает маму, называет меня дочерью и хочет, чтобы я приехала к нему в усадьбу?! Ерунда какая! Этот старикан, должно быть, из ума выжил!
Она засмеялась, подняла голову, и смех умер у нее в горле.
В глазах ее отца стояли слезы. На его лице застыли ужас и облегчение.
– Вот и выплыла правда наружу, – прошептал он и взмахнул рукой как человек, который потерпел поражение. – Что ж, все к лучшему. Ирис… я не твой родной отец. Ты дочь барона Гвидобальдо цу Герике. Он нашел тебя.
Ирис не закричала и не заплакала. У уличных артисток крепкие нервы. Хотя новость оглушила ее, и на миг комната поплыла перед глазами.
Отцу она поверила сразу. Финеас Диль не умел лгать. Он был вспыльчивым, но бесхитростным человеком – еще одна причина, по которой ему не везло за карточным столом.
– Во-первых, папа, успокойся, – сказала Ирис твердым голосом – хотя слова приходилось выталкивать наружу, губы плохо слушались. – Во-вторых, мой отец – ты. Самый родной и близкий. Ты вырастил меня, играл со мной, водил на пристань и стихами объяснял математическую модель движения волн. Я ничего не понимала, но это неважно. В-третьих, расскажи все по порядку.
– Я женился на Этель, когда она была беременна тобой, – отец дрожащими руками вытряхнул трубку в камин и достал кисет.
– Как ты знаешь, твоя мать родом из Шваленберга. Там она встречалась с Гвидобальдо цу Герике, баронским сынком. Он разбил ей сердце. Родители приготовили для него родовитую невесту, а Этель была дочерью булочника. Она сбежала в столицу и порвала все связи с Гвидо. Поклялась, что не возьмет от него ни гроша. Да он, как мне известно, и не предлагал. Когда мы познакомились, Этель еще не знала, что носит тебя. Наша встреча излечила ее от Гвидо. Нас настигла любовь с первого взгляда. То, что у нее было с бароном, она называла юношеской глупостью и очень о ней сожалела.