шевеля тощими руками.
Беглянка стеснительно отозвалась:
– Я здесь, Магистр! – Чернявка поклонилась ему виновато – и не без труда.
Альдред поглядел на Орсу краем глаза и признал в ней ученицу класса псиоников. Если бы парализованные мышцы лица позволили Флэю, он бы усмехнулся угрюмо.
Не упомнить уже, сколько знакомых лиц он умыл в крови. Едва ли он хотел того в глубине души. Собственное выживание того требовало. И так развивалась бессмысленная война идеологий и религий, поделивших между собой Аштум на Восток и Запад.
Пока есть интерес, кровь будет литься. Даже после того, как все, кого Флэю довелось узнать, падут. Включая его самого.
Чернявка встретилась лицом к лицу с бывшим репрессором, о котором, по крайней мере, слышала. Орсе стало не по себе, только она укоренилась в мысли, что стоит рядом с Киафом – существом, далеким от её понимания.
Будь воля девки, она предпочла бы посторониться избранника Бога Снов. Не судьба.
Любые лишние поползновения к речи она пресекла на корню. Самостоятельно. Ещё в Янтарной Башне из неё выбили общечеловеческую привычку задавать лишние вопросы. Говорить, что на уме. Всё одно – правда вскроется опосля, итогом.
– Со мной пойдёшь, – без лишних деталей пояснил коралловая мантия. Язычник вновь свалил тушу Альдреда на тачку, захрипел при этом и покатил дальше.
Менталистка спорить не стала. Покорно склонив голову, просто поплелась за своим новым идейным вдохновителем.
Края оранжевой хламиды шелестели об каменный пол. Некоторое время два отступника петляли по мрачным коридорам тянувшейся без конца крипты.
Чародеи миновали прочих радикалов, которые сбивались в мелкие группы и обсуждали произошедшее за день. Террористы провожали презрительными взглядами недвижимое, нелепое тело Флэя.
Их губителя. Их спасителя.
«Они здесь тренируются. Готовят. Едят. Спят. Давно обосновались. Прямо под носом у Священной Инквизиции!.. Дерьмо. Как эти болваны могли такое допустить?..» – сокрушался ренегат, лишний раз убедившись, насколько прогнил Корпус.
В рассудок тлетворным червём заползла крамольная мысль о том, что крах Янтарной Башни был предрешён с самого начала.
Он не мог поверить, что ревнители веры беспечно подпустили апостатов так близко к себе, причём – на всём протяжении Новых Королевств.
Единовременно.
«И что дальше-то? Что это будет за мир, где Церковь Равновесия канула в безвозвратное небытие?.. Дивный новый? Или поломанный никчемный?»
Очевидно одно: будет Хаос. Первый аккорд в симфонии конца времён.
Путь магистра и кроткой отступницы заканчивался внушительных размеров помещением. Тут язычники Западной Империи проводили свои кошмарные, богомерзкие ритуалы. Настолько чудовищные, что никакого упоминания о них в регламентированных летописях у историков не осталось: от греха подальше взяли и сожгли.
Хотя гармонисты сами не лучше. И всякое религиозное зло своё оборачивают либо в вынужденную