просвистела свинцовая пуля. С лихим гулом она отколола кусочек от стены и отрикошетила в неизвестном направлении. Альдред примерно понял, откуда стреляли. Поднял глаза.
Часовые заметили их. Целились натужно, пытаясь мигом снять.
Кто-то дунул в рог, оповещая заплутавших наёмников: лисы на руднике.
– Живее! – скомандовал Альдред. Не дожидаясь Джаду, бросился вперёд. Прямо в толпу заключенных, пугая их одним только видом своего фламберга.
– Твою мать, – прошипела Джада, но всё-таки последовала за ним. Совсем рядом с брюнеткой, будто черти из табакерки, вылетали наёмники.
Поджимая сзади, часовые не оставляли дезертирке иного выбора. Сами того не ведая, склоняли её четко следовать необрисованному замыслу Киафа. Хотя были уверены, что гонят свою добычу, будто волки, в тупик. Если бы. Настоящим хищником здесь являлся только Альдред Флэй.
Заключенные расступались перед человеком с Маяком, будто волны перед умелым гидромантом. Они не знали его и не хотели знать. Боялись, как бы Киаф Снов не огрел кого фламбергом. Попадать под горячую руку не спешили.
Джаду при этом они совсем не боялись. Брюнетке приходилось толкаться между ними, бранясь, на чём свет стоит. По крайней мере, они особо её не держали. Только заметив меч в руке девушки, отступали назад. Не выдержав, дезертирка крикнула в сердцах, от всей души:
– Как вы задрали!
Следом в толпу каторжников ныряли наёмники. Безо всяких проблем. Хлыст любого научит подчинению, лишь бы только острая боль не повторилась.
Положение вещей изменилось в мгновение ока. Мановением властной руки.
Начальник тагернцев наблюдал за тем, как продвигается поимка двух настырных лис. Он нервно дымил, не вынимая трубку изо рта. Так дело не пойдет. Командир караульной бригады дал сигнал подчиненному, что стоял поблизости.
Тот мигом дунул в рог, привлекая внимание всех и каждого. Каторжники выучили давно: когда трубят, стоит прислушаться. Ловя на себе взгляды невольников, безымянный начальник отлип от своей вредной привычки и объявил хрипло:
– Я лично дарую свободу тому, кто проломит черепа этим блядям!
Зол был донельзя, ибо не любил оставаться в дураках.
Отнюдь не в его полномочиях было распоряжаться чужим будущим. Но на измученных каторжников слова его подействовали, будто злые чары. Впредь им было нечего бояться. Перед собой они видели только эфемерную свободу, что бы за ней ни крылось. Каждый в своих самых смелых мечтах представлял её по-своему.
Эти образы… искушали.
И Альдред, и Джада мигом ощутили резкую перемену в отношении заключенных к ним. В самом положении вещей. Каторжники впредь смотрели на них совершенно другими глазами. Словно в лисьих черепах скрывались золотые слитки.
Нет же, только их иллюзорная свобода.
Человек соткан из противоречий. Без порядка в голове он есть самое типичное явление Хаоса в природе. Лишь только свет в конце темного туннеля забрезжил перед невольниками, они впали в состояние сродни