он уже давно не мальчик. И никогда я его не воспринимала, как парня с соседнего двора. Он каким-то странным образом сразу залетел ко мне и в сердце, и в душу.
– И в печень, – цежу сквозь зубы недовольно.
Недовольно… потому что я-то нет. Я то ему никуда не залетела! Даже вот настолько, на немного не запала! А теперь мы должны там кого-то изображать, всё потому что у меня мозгов не хватило, и я завела дружбу не с тем человеком. С Лялей!
Снова распахиваю шкаф и, покусывая губу, пялюсь на штангу с вешалками и полки.
Внезапно раздаётся короткий предупредительный стук в дверь, и она приоткрывается.
– Илона, где у вас… – Юра, возникший на пороге, замолкает, потеряв мысль.
А я молчу, стоя перед ним в одних трусиках и бюстгальтере.
Чувствую, как соски напрягаются, просвечивая твёрдыми горошинками сквозь тонкую светлую ткань. Соски-предатели!
Скрещиваю руки на груди невольно и не знаю, куда деться под взглядом Громова, который он так и не отводит.
– Ну? – бросаю с вызовом?
– Чего ну?
– Чего вломился? Что где у нас?
– А… телефон?
Взгляд скользит к дивану, на котором валяется трубка. Если возьму, придётся руки опустить, а мне как-то этого делать не хочется.
– Вижу, – Громов заходит в спальню. – Да ты одевайся, я не смотрю.
– Да ты выйди, я и оденусь.
Отвечаю ему в тон, после вчерашнего вечера решаю, что таять перед ним уже нет смысла. Это раньше я Громову в рот смотрела и бегала, как собачонка, следом. Мы с одноклассницами вечно ошивались в его дворе, возле кафе крутились, где он с парнями тусил, в парке возле беседки круги наматывали, да на рынок возле станции бегали. Где Юра был, туда и шла. Поближе, чтоб на глаза почаще попадаться, но ему было плевать. Моя влюблённость его даже не раздражала. Забавляла. Что ещё хуже, как понимаете.
Юра всё-таки выходит. А я достаю джинсовый сарафан с юбкой по колено. Весьма скромный, но модный.
Лицо не крашу, только чёлку слегка начёсываю, чтоб ко лбу не липла, и возвращаюсь на кухню.
Пока одевалась слышала тихое «бу-бу-бу». Интересно, кому Громов звонил? Но мне он, конечно, это не сообщает, лишь бросает коротко, пошли.
– Куда? – интересуюсь.
Глава 6
– На причал поедем.
– Зачем?
– Буду демонстрировать тебя, Илона. Чтоб пацаны знали, что ты со мной.
Прежде чем выйти из квартиры, он притормаживает.
– Надо бы с мамой твоей зайти поздороваться. А то скажет, что Юра Громов в конец всю вежливость растерял.
– А у тебя она была?
Толкаю его в плечо.
– Иди, не надо к ней заходить, она болеет, – хмурюсь, думая будут ли дальнейшие расспросы, и Громов спрашивает.
– Чем?
– Простыла.
– На улице двадцать девять градусов.
– Продуло. В автобусе. Пошли, а? – начинаю нервничать.
Мне не хочется, чтобы мама слышала, о чём мы тут говорим. Ещё позовёт меня, объясняться придётся.
Наконец, мы выходим из квартиры и из здания. Громов тут же забрасывает руку мне