его примирение с уходом, готовность «отдать себя» вечности и покою. В некоторых культурах это жест даже ассоциировался с переходом в иной мир, где человек освобождается от земных привязанностей.
«Примирение с уходом?» – Соколов нахмурился, пытаясь понять, как это соотносится с его делом. Но оставался ещё один загадочный элемент – мизинец, закрывающий кольцо.
Он снова посмотрел на экран и ввёл следующий запрос: «значение обручального кольца, закрытого мизинцем». Ответы, как всегда, были разрозненны, но один намёк показался ему интересным: кольцо, спрятанное таким образом, могло символизировать разрыв, «закрытую» связь или, возможно, даже осуждение брака. Ранее в истории встречались упоминания о том, что подобный жест иногда указывал на утрату или на невозможность вернуться к прежней жизни.
Складывалось впечатление, что убийца будто бы «закрывал» жизнь жертвы, показать связь с прошлым, от которого он, видимо, желал их освободить… или наказать за него.
Неожиданно Соколов услышал выстрел и чей-то крик из глубины парка. Его тело напряглось, а рука инстинктивно скользнула к пистолету, лежащему в кобуре. Быстро оглядевшись и оценив расстояние до шума, он достал телефон, набирая номер Павлова. Прижав телефон плечом, чтобы одновременно держать пистолет наготове, он поспешил к месту происшествия.
– Павлов, я в парке, у восточного входа! Срочно нужна подмога! —выдавил он, держа телефон так, чтобы не ослабить хватку на рукоятке оружия. Внезапно телефон выскользнул и с глухим звуком разбился о тротуар. Поднимать его не было времени.
Когда он добежал до места, увидел двоих, которые яростно пинали человека, свернувшегося на земле и прижимавшего руки к лицу. Глухие удары чередовались с короткими вскриками жертвы. Соколов выхватил пистолет и, не теряя времени, выстрелил в воздух. Выстрел резко разорвал ночную тишину, прервав звуки ударов.
– Ни с места! Полиция! —крикнул Соколов, нацелив пистолет на нападавших.
На мгновение повисла тишина. Один из парней рванул в сторону, спотыкаясь, но Соколов, мгновенно оценив расстояние, прицелился и выстрелил ему в ногу. Преступник упал с криком, хватаясь за рану, а второй замер, подняв руки и пятясь назад, страх и растерянность отразились на его лице.
Соколов держал пистолет наготове, уверенно направив его на второго нападавшего.
– Мордой в пол, руки за голову! —приказал он громко и чётко, шагнув вперёд и проверяя, что оба задержанных остаются на месте.
Тот, что стоял, растерянно замер, затем, медленно подняв руки над головой, лёг на землю лицом вниз, вытянув руки вперёд.
Соколов, убедившись, что оба преступника обездвижены, приблизился к раненому. Он подошёл осторожно, не ослабляя контроля, и, держа пистолет наготове, наклонился, чтобы осмотреть повреждённую ногу беглеца. Кровь медленно сочилась из раны, но, судя по всему, серьёзного повреждения артерий не было.
Убедившись, что опасность снята, Соколов затем склонился к пострадавшему – мужчине, который всё ещё лежал на земле, прижимая руки к побитому лицу. Тот с трудом поднял голову, израненный,