Севера» №12 за 1916 г. некий Д.Л. в статье «От Архангельска до Кандалакши и обратно».
«Вот к пароходу опять подошел карбас. На борту пожилой и крепкий крестьянин Житких вместе со своим взрослым сыном, лет 28—30, продают сельдь, а внизу невестка налаживает бочки в штроп подъемного крана. Оказывается, сын, будучи призывного возраста, а по виду крепкого телосложения мужчина, избавлен от воинской повинности благодаря отсутствию некоторых пальцев на правой руке. В своем деле он как-то их потерял, но удачно справляется в работе. На мои слова, что в этом году в их край наехало много разного народа из далеких неизвестных стран, старик умно ответил: «Теперь мы увидели таких людей, о которых никогда не знали. А они тоже думали, что в Кандалакше такие дикари живут. А мы, как вы сами видите, обыкновенные люди». Мне невольно пришло на ум сравнение всех этих ходящих здесь китайцев, бурят, черкесов и этих двух кандалакшан.
Неказистая внешность, угловатая походка, одежда малоинтересная, но глубоко приноровленная к местному климату – на головах оленьи шапки, в одежде преобладает вязаное из своей бараньей шерсти. Суровые черты, крепкое, хотя и не крупное телосложение. Возможно, они неграмотные. Но поражает какой-то особенный острый, из глубины взгляд и умные глаза, понимающие по-своему жизнь и истину». Такое оценочное отношение к действительности, стремление к правде и справедливости с повышенным чувством собственного достоинства сохранилось у Житких в поколениях.
Надо добавить, что такое разнообразие национальностей в Кандалакше возникло из-за интенсивного строительства железной дороги из Петербурга в Мурманск в 1916 году длиной 1054 км. На строительстве использовались тысячи пленных немцев, чехов, австрийцев и венгров. Их охраняли отряды кавказцев.
В июне 1854 г. мирная жизнь поморов русского Севера была нарушена приходом франко-английской эскадры из 7 военных кораблей. Здесь это было продолжением Крымской войны с осадой Севастополя. По всему побережью, не встречая сопротивления интервенты отнимали у поморов имущество и сжигали дома. Они повсюду захватывали русские промысловые и торговые суда. Так, у кандалакшанина Филиппа Житких они на море отняли лодью «Святой Иоанн», идущую за рыбой. Все имущество мореходов забрали, высадили на берег, а лодью сожгли.
Лодья – промысловое рыболовное судно поморов. Его длина составляла около 20 метров, ширина 5—6, водоизмещение доходило до 200—300 тонн, соответственно груза лодьи могли брать до сотни тонн и более. Обычно лодья была одномачтовой, снаряжалась прямым (четырехугольным) парусом, а на носу ставился косой (треугольный) парус для увеличения скорости и маневра. Надо вспомнить, что головная каравелла Колумба «Санта-Мария» была водоизмещением около 240 тонн, «Нинья» – 100 тонн, а «Пинта» – 60 тонн. Таким образом, поморские лодьи не уступали по размерам европейским судам, и, по наблюдениям европейцев, были мореходны и имели хорошую скорость хода, бывало и больше заморских судов.
Для хождения