они представляют, а мы с восхищением смотрели на них. В этот момент я поняла, что иногда даже эта сила и величие не спасут от опасности, в которую случайно может попасть ребенок. И благодаря внимательности нашего спасителя и поддержке Веры, я смогла избежать потери жизни.
Этот момент, когда я испуганно стояла на брусчатке, а гвардейцы пролетали мимо меня на своих великолепных конях, навсегда останется в моей памяти. Каждый раз это напоминает мне о хрупкости существования и о том, что даже самые маленькие мгновения могут повлиять на нашу жизнь.
Когда мы добрались до приюта, нас встретила у дверей заведующая Александра Андреяновна. За спиной ее ласково называли Шурочкой за ее добрый характер. Рядом с ней стояла ее помощница Агния. Это была ужасно некрасивая девушка с маленьким подбородком и маленькими глазками. Но ее спокойное поведение не вызывало у нас иных эмоций, кроме как жалостливых.
– Ступайте в столовую и немедленно приведите себя в порядок. – спокойно сказала Шурочка.
Агния молчаливо оглядела нас. Ее тонкие губы, едва заметно тронутые еле заметной улыбкой, придавали ей вид бездушной куклы.
Столовая находилась на первом этаже, а кухня была в специально возведенной пристройке, чтобы запахи не доходили до спальных комнат детей – не потому, что плохо пахло, а потому, что дети все время были голодны и кухонные запахи возбуждали их аппетит.
Взволнованные неожиданной встречей с заведующей, мы выдохнули, что она не заметила отсутствия у меня некоторых вещей, и поспешили в свою комнату. Там мы спрятали монеты в шкафчик, быстро надели фартуки, переобулись в приютские туфли и тихонько пробрались в столовую, где уже стоял шум и гам, и все сидели на своих местах.
Еда была как всегда плохая, но выбора не было, и мы с хорошим аппетитом съедали все, что попадалось под руку. Между собой девочки были более-менее дружны. Потому что постоянный голод и холод не давал нам думать о каких-то распрях. Каждый из нас благодарил Бога за то, что мы едим, спим и не болеем.
Конечно, иногда приходилось отстаивать свою честь и отбиваться от нападок задир, но это были глупые перепалки по сравнению с теми оскорблениями и ненавистью, которые обрушивали на нас надзиратели.
Тем не менее пропажа рукавиц и платка была обнаружена, и я незамедлительно понесла наказание. По этой причине на следующий день мы не смогли покинуть приют, и не встретились с Любавой. Мое наказание продолжалось всю неделю. Я чувствовала себя виноватой за обещанный хлеб и очень переживала, что девочка, возможно, прозябает в ожиданиях и, наверное, в конце концов, разочаруется.
Но в один прекрасный день Любава сама пришла в приют. Она стояла у ворот в своем легком пальто, моих рукавицах и платке, а в ее руках неистово мяукала чумазая кошка. Все мы выбежали на улицу, услышав жалобное верещание кошки. Я была вне себя от радости, когда увидела, что Шурочка бежит к воротам и приказывает открыть их. Любава крепко обняла своего питомца, и мы прослезились от радости,