Димка полез обратно, чтобы страховать сверху выбирающихся из разлома коллег.
– Нужно быстрее убираться отсюда, Сергеич, – Борис пролез в боковую дверь, превратившуюся в люк. Вместе с ним в кабину посыпался снег, заметно припорошивший вездеход. – Слышишь, как лед трескается от нашей нагрузки?
– Второго полета мы точно не переживем, – согласился Петр Сергеевич. – Попробую встать.
Превозмогая острую боль в груди, ему удалось встать на ноги. Но основная сложность заключалась в том, чтобы пролезть через двери, оказавшиеся вверху. Совместными усилиями мужчинам удалось вытащить его наружу и помочь закрепить ремни для дальнейшей эвакуации из разлома.
– Черт возьми! – выругался Петр Сергеевич немного отдышавшись после болезненной эвакуации из вездехода. Оглядывая ледяное ущелье, он выругался повторно. – Откуда он тут такой здоровенный взялся?
– Да все оттуда же. – Произнес Михаил, помогая ему затянуть ремень на поясе. – И хватит уже винить себя.
Димка сверху наблюдал за подготовкой к эвакуации, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Там, на поверхности свирепствовала настоящая буря, продолжая забрасывать своими порывами в разлом колючий снег. Трещины продолжали расползаться по сторонам, становясь все шире и глубже, издавая предостерегающий треск, грозя обвалить карниз в любую секунду.
– Не успеем, – тихо произнес Мишка, глядя как лед готовится уйти из-под его ног.
В противоположенной стороне имелся небольшой выступ, на вид достаточно прочный, чтобы удержать троих мужчин. Но для этого надо было перепрыгнуть через метровый пролет. Метр – это немного, но только не тогда, когда под твоими ногами скользкая поверхность, на тебе теплая одежда, а внизу зияет пропасть. Времени решаться не оставалось.
– Прыгаем! – скомандовал Борис, оттолкнувшись от края, таща за собой Петра Сергеевича. Карниз с грохотом посыпался вниз, увлекая за собой вездеход вместе с прицепом и частью стены. Тяжелая машина, сопровождаемая в полете кусками льда, тяжело грохнулась где-то внизу, намертво застряв в сужающемся разломе куском искореженного металла. После обвала полярники оказались на коротком выступе, вжимаясь спинами в ледяную отвесную стену, испещренную сетью разнокалиберных трещин. Петр Сергеевич держался за грудь, терпя сильную боль, ставшую просто невыносимой после отчаянного прыжка. Они стояли так еще несколько секунд, приходя в себя после произошедшего. Димка стоял на противоположном краю, как вмерзший торос, похоже не веривший своим глазам, что его друзьям вновь удалось спастись. Через минуту он поднял руку, указывая куда-то за их спины и что-то крича. Но штормовой ветер разрывал его слова, принося только обрывки звуков.
– Что он там увидел? – тихо спросил Борис.
– Посмотри, – также тихо ответил Мишка. – Он вроде как в твою сторону показывает.
Борис осторожно выглянул из-за короткого ледяного выступа, оставшегося от рухнувшего карниза и увидел небольшое отверстие неровной округлой