сошел с ума и как-то пролез в Катину комнату. Слава богам, я – дома! А машину просто забыли перекрасить во время реформы или кто-то накосячил. Словом – объяснимо! Теперь нужно постараться сделать так, чтобы меня не выгнали из института.
– Совершеннолетний? – спросил полицейский.
– Несовершеннолетний! – ухватился я за возможность облегчить свою участь и подергал скованными руками. – Снимите, я убегать не буду!
– Врёт! – прокомментировал сверху мужик. – Это «толчок».
Сам ты толчок!!! А если?
– Господин полицейский, он меня похитил и пытался изнасиловать! – завопил я. – Видите, даже шорты снял! Я мусор вышел вынести, а он мне раз – тряпку ко рту, и я очнулся у него дома. Ну сами подумайте – какой из меня вор? У меня даже мешка для добычи нет!
– Та-а-ак, – многозначительно протянул полицейский, посмотрев в окно второго этажа, откуда свисал Иван Анатольевич. – Коля, сходи вызови следователя и инспектора по делам несовершеннолетних. Гражданин Бирюков, вы не переживайте – следствие во всем разберется.
Напарник полицейского – этот потоньше и повыше – отправился разговаривать по рации, а оставшийся со мной достал ключи и снял наручники, напомнив:
– Не убегай.
– Не буду, – пообещал я, разминая запястья.
Справедливости ради – почти не болят, просто так положено. И тут до меня дошло – из богатого на снегопады и мороз ноября я попал в самое настоящее лето! Судя по цветочкам и деревьям – что-то типа июля. Паническая атака начала возвращаться, и мне очень захотелось свернуться в позу эмбриона и завыть от отчаяния.
– Номер мамы или папы знаешь? – достал полицейский кнопочный – нифига себе раритет! – телефон из кармана брюк.
Это простое, понятное и привычное действие послужило якорем, за который мне удалось уцепиться и взять себя в руки.
– Да это сученок – неадекват! В Центр его везите, он сейчас толкнётся и лови его потом, – напомнил голос сверху.
– Следствие разберется, – напомнил ему в ответ полицейский.
– Помню, – запоздало ответил я.
– Диктуй, – велел он, разблокировав экран.
Я продиктовал.
– Набран несуществующий номер, – напускное добродушие тут же исчезло, и он смерил меня подозрительным взглядом, как бы показывая, насколько плохо врать и дал мне шанс исправиться. – Может головой ударился, забыл? Попробуй еще раз.
Я попробовал.
– Это тот же самый номер, – покачал он головой.
– Номер старшей сестры еще помню, но это в Швецию звонить придется, роуминг дорогой, – схватился я за последнюю соломинку.
– Роуминг у нас казенный, – не смутился он. – Только не Швеция, а Скандинавия. Чему вас только в школах нынче учат?
Скандинавия? Вроде была такая страна или нет? У меня с географией вообще не очень. Сейчас не важно!
Я продиктовал номер, и полицейский с укоризненной миной нажал кнопку громкой связи, дав мне послушать:
– Набран несуществующий номер.
– Портки-то