Во-первых, она боялась юнарских солдат, которые могли находиться поблизости, во-вторых, ей не хотелось перебивать задумчивое и отстраненное молчание Такоры. К тому же она все никак не могла придать словесную форму разрозненным мыслям, которые вились в голове.
Когда девушки подошли к месту встречи с отделением, уже давно стемнело. Редкие деревья едва заметно качались, ловя последние отблески солнца. Страх постепенно отступал, на его место пришли гордость и, как ни странно, сожаление.
Какие бы отношения не складывались между Трианой и Юнаром, жители оставались обычными людьми со своими мыслями и чувствами. Они одинаково любили свою страну и одинаково желали её победы. И хотя разумом Этер понимала, что военные ни на миг бы её не пожалели, сердце всё равно ныло. Ведь наверняка у каждого была семья, близкие и любимые люди. Теперь они не дождутся с войны своих героев, не обнимут их.
– Твоя проблема в том, что ты не можешь определить, что главное, а что – второстепенное, – когда до временного лагеря оставалось метров пятьдесят, Такора впервые заговорила. – Если ты каждую проблему будешь принимать за главную, то все они однажды станут второстепенными. Ты не сможешь сражаться, лечить. В принципе, потеряешь часть своей жизни. Когда встанешь перед выбором, не сможешь принять решение.
Интересно, как долго Такора думала об этом, прежде чем сказать? Неужели всю дорогу?
– Триана, Юнар, Файлор… И Парас с Артеоном, и Кланта – все эти страны одинаковы, и люди в них тоже. Там есть женщины и дети, они любят и ждут. Им бывает больно, они боятся войны, желают родине процветания. Но ты родилась в Триане, и, как бы не жалела иностранцев, твои любовь и верность должны принадлежать только ей. Только трианцев ты можешь считать за людей и только их интересы должна учитывать. У тебя есть один выбор и лишь два варианта: что ты любишь – Триану или весь остальной мир? – Такора вздохнула. – Когда поймёшь, может стать поздно. Не выбирая, ты обречёшь себя на муки. Учись отпускать мертвых, иначе однажды они утянут тебя за собой. Когда я была ненамного младше тебя, гналась за теми, кто давно сгнил в земле. Я бежала за своими родителями, за сестрой, за друзьями и просто знакомыми, – Такора остановилась, когда впереди показались смутные силуэты товарищей. – Я бежала к ним в прошлое, а в итоге оставила себя без будущего. Теперь я ничего не могу поделать. Словно мое тело здесь, но душа осталась с теми, кого теперь нет в живых. Я не смогла выбрать главное и думала, что смогу удержать и то, и другое.
– Это выбор без права выбора, – горько усмехнулась Этер. – К чему бы я не пришла, другое придется оставить. Ты боишься отпускать, это нормально, – она осторожно коснулась плеча Такоры ладонью. – Но я – не ты. Я смогу принять решение, и, что бы ни случилось, всегда выберу Трианскую Империю. Уж поверь, мне хватит мужества уничтожить ради нее Артеон и Парас, если это понадобится. Но для этого мне придется забыть о своей человечности, а после останется только умереть.
– Жестокая, – почему-то с улыбкой произнесла Такора. – А кажешься милашкой. Хочу взглянуть на тебя, когда будешь принимать это решение.
С этими словами она подошла к товарищам,