одре, последнее, о чем хочется говорить, – это сведение дебета с кредитом. А с этим как раз и были проблемы.
Не все так плохо, подумала Эмилия. У нее есть магазин, верный персонал, сотни книг и прекрасные покупатели. Она найдет способ удержать дело на плаву. Возможно, ей следовало приехать раньше, а не мотаться по миру в поисках себя. Ей ничего не нужно было искать. Все это было здесь, в «Найтингейл букс». Но Джулиус был непреклонен. Он практически вышвырнул ее из семейного гнезда, после того как у нее случился неудачный роман с одним мужчиной из Оксфорда, чья бывшая жена оказалась не такой уж и бывшей, когда тот понял, во что ему обойдется развод. Эмилия не была виновата в том, что его брак рухнул, и считала, что достаточно скрашивает его существование, но, похоже, ему этого было недостаточно. Эмилия думала, что у нее разбито сердце. Джулиус тогда не позволил ей впасть в депрессию и купил на день рождения билет в кругосветное путешествие.
«Билет в один конец?» – пошутила она тогда.
Конечно, он был прав, заставив ее выйти из зоны комфорта, потому что Эмилия очень быстро поняла, что ее сердце вовсе не разбито, но для этого оказалось очень полезно уехать подальше от бывшего возлюбленного. И она увидела удивительные вещи, наблюдала за тем, как солнце встает и садится над сотней различных достопримечательностей. Она никогда не забудет то ощущение, которое возникло у нее на восемнадцатом этаже ее гонконгской квартиры с видом на гавань, – как будто ты находишься прямо в облаках.
И все же, несмотря на приключения и новых друзей, она знала, что до конца не свободна. Ее домом был и всегда будет Писбрук.
Раз в месяц Томазина Мэтьюс заходила в «Найтингейл букс» – это всегда было во вторник, ее единственный выходной день на неделе, – и присматривала себе новую кулинарную книгу. Так она делала себе подарок. Полки у нее дома были завалены книгами, но Томазина считала, что кулинарных книг никогда не бывает достаточно. Чтение было для нее способом расслабиться и отключиться от суеты, свернуться вечером калачиком в постели и полистать рецепты, узнавать о блюдах иных культур или поглощать аппетитные описания, сделанные известными шеф-поварами и любителями.
До недавнего времени она всегда беседовала в магазине с Джулиусом Найтингейлом, и он советовал ей авторов, которых она, скорее всего, сама бы и не заметила. Он тоже увлекался кухней, и время от времени она приносила ему что-нибудь из приготовленного: кусок паштета из дичи с крыжовенным соусом или пирог с абрикосами и миндальной прослойкой. Джулиус всегда был этому рад и давал объективную оценку ее изделиям, а Томазине нравилось, что он не боялся критиковать ее творения и предлагать новое. Она уважала его мнение. Без Джулиуса она никогда бы не открыла для себя Элис Уотерс или Клаудию Роден, во всяком случае не сразу; несомненно, в конце концов она бы добралась и до них.
«Дело не в картинках, – вполне серьезно сказал ей Джулиус. – Дело в описании рецепта. Великие кулинарные писатели обладают даром описать какое-либо блюдо так, что вы увидите его будто наяву, почувствуете его запах и вкус, и для этого вам не понадобится фотография».
Но