Брезгам Галинакс

Шуты Господа. История Франциска Ассизского и его товарищей


Скачать книгу

обожгись, любимая моя!

      Тогда, глядишь, и ты бы подобрела,

      Уберегла б меня от новых бед…

      Увы, любовь – особая статья!

      Ты в прятки с ней играть понаторела,

      Я ей служу – и мне пощады нет!

      – Великолепно! Восхитительно! – закричали в комнате. – Такого пения не услышишь даже в раю!

      – Тише, синьоры, у меня и без того хватает неприятностей. Или вы хотите, чтобы меня отправили в какой-нибудь дальний монастырь на вечное покаяние, на хлеб и воду? – жеманясь, сказала Лия.

      – О, нет, это было бы слишком жестоко! Такую красотку – в монастырь?! Заживо похоронить в каменной могиле? Никогда! Только шепните, и мы грудью встанем на вашу защиту! – закричали молодые люди.

      – Тише, тише! – уже с непритворным испугом остановила их Лия. – Вы выпили лишнего, синьоры, и несете невесть что. Разве можно так отзываться о монастыре? Это не каменная могила, а святая обитель, где живут божьи люди…

      – Иди один, – шепнул Пьетро слуге. – Я подойду позже.

      Слуга кивнул и зашагал по улице. Пьетро продолжал слушать.

      – Однако пока вы не в монастыре, исполните свое обещание, – со смехом проговорил Франческо. – За вами игра «угадай, кто это?».

      – Ах, синьоры, вы заставляете меня грешить! – в голосе Лии снова прозвучало кокетство.

      – Нельзя отступать. Вы обещали, – настаивал Франческо.

      – Хорошо, если вы настаиваете, – как бы нехотя согласилась она. – Кто завяжет мне глаза?

      – Франческо. Он заслужил эту честь.

      – Прошу вас, мессир, – сказала Лия.

      Пьетро усмехнулся: он знал, что у молодой вдовы было свежее личико и пленительная шея. Напрасно церковники требовали, чтобы женщины носили глухие платья и высокие воротники до ушей: это было против женского естества – прятать свою красоту. В результате бесформенные широкие платья становились изящными, облегающими фигуру, а воротники, напротив, сделались широкими, и шили их из легкой прозрачной ткани, так что они не только не прятали, но подчеркивали красоту шеи.

      Бороться с этими веяниями было бессмысленно: если мужчина мог нарушить принятую манеру одеваться, то женщина – никогда. Выглядеть белой вороной и отличаться в худшую сторону от остальных – такого не может позволить себе ни одна женщина, пока она остается женщиной. Даже Джованна, с ее слепым поклонением перед церковными правилами, не могла устоять перед соблазном одеваться так, как одевались другие женщины, и ее платья нельзя было назвать чересчур скромными. А уж если вспомнить красавиц, которые не считают за большой грех те удовольствия, которые дарит нам плоть, – о, на них можно было увидеть очень смелые наряды!

      Сказать по правде, святые отцы не все такие постники, как наш приходской священник, усмехнулся Пьетро, многие из них неравнодушны к женской красоте и не мешают показывать ее людям. Вот, в Венеции, например, женщины одеваются куда свободнее, чем у нас, да и ведут себя раскованно. Там живет прелестная синьора Лоренция, – как она хороша! Какие плечи, какая грудь!..

      «Грехи мои тяжкие! – Пьетро вздрогнул и оглянулся. –