прошли. Как это часто бывает после прилива эмоций, я чувствую усталость и в то же время странное спокойствие. И почти не в состоянии поверить, что во мне когда-либо существовали такие сильные чувства или что они могут проявиться снова.
Я думаю о Руби. Мне и самой не так давно было пятнадцать. Помню это ужасное, запутанное время, словно застывшее между детством и взрослой жизнью, когда ты в равной степени жаждешь независимости и боишься ее. Тогда мир был страшным и манящим, а отчий дом – местом, которое мы стремились покинуть. Мама пыталась найти себя после развода, отец с пугающей скоростью плодил новых отпрысков, а у парней вокруг, кажется, вырастала лишняя пара рук. Мы нигде особо не вписывались, у нас не было дома, куда хотелось бы приглашать гостей. И когда мне исполнилось пятнадцать, случилась история с Коко, и от анонимных страданий мы перешли к тотальной изоляции у всех на виду.
Чай остыл. Я выливаю его и встаю, чтобы заварить еще. Господи, ну и семейка. На похоронах отца, когда они состоятся, будет много народу. Я в этом уверена. Он был богат, а богатые люди влиятельны, и другим людям нравятся богатые люди. Потому что, если вы можете оказаться рядом с людьми, у которых есть деньги, вы можете добиться чего-то в обществе. Он был обаятельным мужчиной, сменил четырех жен и, думаю, мог бы сменить еще столько же, если бы ему хватило времени. Он задавал лучшие вечеринки, с самым роскошным шампанским и элитными канапе, а похороны будут еще хлеще, и люди проделают долгий путь и будут говорить приятные слова, лишь бы закинуться винтажным алкоголем и поесть фуа-гра с трюфелями.
Интересно, кто-нибудь заметит отсутствие родственников? Заметит, что из четырех жен и пяти детей присутствует только последняя со своим карапузом, и то только потому, что тот не может сбежать. Да и какая разница? Мы не играли важной роли в жизни Шона Джексона. После пропажи третьей дочери он почти сразу же занялся новым браком, новыми апартаментами в Дубае, курил толстые гавайские сигары и хлопал по плечу улыбающихся политиков. Конечно же, люди придут на его похороны. И я не могу оставить Руби одну посреди моря тусовочных рыдальщиц. Не могу так с ней поступить.
Глава 11
Инфаркт миокарда. Это название всегда казалось мне комичным для такой серьезной штуки; но мне, как британке, и чужое пуканье кажется смешным, так что узнав, что причиной смерти моего отца стал инфаркт, я не удержалась от рефлекторной ухмылки. Пришлось перечитать письмо от Марии несколько раз, прежде чем до меня окончательно дошло значение написанного. Инфаркт миокарда. Нужно просто называть его сердечным приступом. Это единственный способ сделать его реальным.
Я перечитываю письмо каждый раз, когда останавливаюсь в пробках, на светофорах и развязках унылой дороги, ведущей через Кройдон в сторону M23 и «захудалого поместья» Клэр. Раз Мария прислала мне детальную информацию, то, вероятно, она отправила то же самое и Клэр, но мне нужно усвоить все подробности на случай, если придется объяснять все это Руби. Мы проведем вместе пять дней, и светской беседой явно не обойтись.
Они живут в Сассексе,