и брыкающимся за надежным забором. В прежние времена они с Беном больше всего любили работать с жеребятами – обучать их манерам и общению с человеком, не используя при этом насилие. Тогда их настольной книгой был шедевр Монти Робертса – легендарного лошадника, который внедрил в индустрию разведения лошадей свои правила, требующие твердой линии поведения с животными, что их частенько ломало.
Ребекка шла, осматриваясь, и вдруг справа послышался звук, от которого кровь, казалось, быстрее побежала в ее венах, и на губах Бекки появилась улыбка.
Она увидела человека (по всей видимости, это был Гас), оживленно размахивающего тростью, рядом на лошадях гарцевали молодые ребята. Шесть скакунов пролетели мимо вихрем, землю сотряс дробный стук копыт.
Не желая отвлекать Гаса, она тихонько подошла ближе и стала наблюдать за игроками, сражающимися за мяч и пытающимися забить гол. С того места, где она стояла, было прекрасно все видно, и Бекки бросила быстрый взгляд на старика и тут же огорчилась: Гас похудел и казался состарившимся, но он по-прежнему оставался тем добряком, что всегда так хорошо к ней относился.
– Вперед, вперед, вперед! – неожиданно закричал он и замахал своей палкой, а Бекки подпрыгнула от неожиданности.
Когда один из игроков забил гол, Гас подбросил свою трость и поднял вверх руку, сжатую в кулак. Ребекка не сдержала смеха.
– Гас! – сказала она тихо, но старик тут же повернулся и встретился с ней взглядом.
С минуту он смотрел на нее, и широкая улыбка расцвела на его лице.
– Ребекка! Вот так сюрприз!
Он протянул к ней руки, она бросилась к нему и крепко обняла старого друга.
– Как же здорово снова здесь оказаться, увидеть тебя, – пробормотала она, уткнувшись ему в плечо.
Отойдя на шаг, она увидела улыбку старика и его сияющие глаза.
– Ты только посмотри на себя! Такая взрослая!
Бекки зарделась, смущенная, но довольная. Однако прежде, чем она успела ответить, раздался голос, услышав который она едва не подпрыгнула от неожиданности.
– Бекки.
Это был Бен. Его голос она бы ни с чем не перепутала – низкий, приятный, бархатистый. Друг детства сидел верхом на пони, тяжело дышащем и взмыленном, конь и всадник очутились рядом незаметно.
– Хороший гол, сынок. Я отведу его в стойло, – произнес Гас.
Бен соскочил с лошади и передал деду поводья.
– Ты уверен?
Старик демонстративно закатил глаза. Бекки знала, что крепко взнузданная лошадь Гасу нипочем, даже трость ему не нужна.
Бекки бросила взгляд на Бена украдкой, пока тот все еще смотрел на лошадь. Если бы только он не был таким красивым, таким обаятельным, таким… недоступным.
– Привет.
О черт, он с ней заговорил. А она с головой ушла в свои размышления.
– Ты хорошо смотрелся на поле, – вымолвила Бекки, это было все, что она могла сказать. Но ведь, любуясь на игроков, она даже не отдавала себе