адептов. Он приверженец чистой человеческой крови, без примесей кодо. Он позволит жить только своим верным солдатам.
Во мне снова возникло желание прижечь Херефорду лоб.
– Это каким солдатам? Таким, как ты? Почему ты вообще Рингам служишь, я не понимаю. Что они тебе обещали?
Волхв не ответил. Он смолк и покосился на дверь.
Тишину тесной камеры нарушили множественные щелчки. Пара секунд – и в карцер ворвались трое. Не вошли, а именно ворвались. Патриций Орриван, Ли Сильвер и начальник тюрьмы.
Картина им предстала занимательная: безвольная Хлоя на стуле, и я внутри клетки с заключённым.
Реакция на это была однозначной.
– Теодор! Какого чёрта ты творишь?! – прорычал Орриван с порога. – Почему ты до сих пор не у ратуши? Делегация отправляется, а тебя нет! И кто дал тебе право проводить допрос без моего разрешения? – Он посмотрел на Хлою и проорал, не меняя громкости голоса: – Что она тут забыла?! Как она вообще сюда попала?!
– Теодор зашёл в клетку с заключённым! – добавил с возмущением начальник тюрьмы. – А ведь я ему все правила озвучил. Озвучил! Лично озвучил!
Орриван повернулся к нему.
– Вас я снимаю с должности, мистер Николас! Объясните, как в самый охраняемый карцер вашей тюрьмы проникла девчонка? Как вы допустили сюда человека без разрешения на допрос? У вас не тюрьма, а проходной двор!!
Он выкрикнул это так оглушающе, что резануло по ушам.
Начальник тюрьмы притих, решив не спорить, но меня одарил испепеляющим взглядом.
– Всё в порядке, патриций, – поспешил я успокоить разъярённого Орривана. – Мы с заключённым просто поговорили. Ничего больше.
Я быстро вышел из клетки и выровнял за собой прутья решётки, применив мутацию. Патриций прищурился и всмотрелся в свежий ожог на лбу Херефорда.
– Просто поговорили, значит? – Он скрипнул зубами. – И уберите отсюда девчонку! Ли, как сюда попала твоя рунная ведьма?
Ли Сильвер наконец подала голос, уверенный и спокойный. Врала она без суеты и напряжения.
– Хлоя выполняла моё задание, Лукас. Я попросила проверить теорию о рунном влиянии. Девочка очень способная. Вам не ругать её надо, а хвалить. Она проникла в охраняемый карцер, но никто этого даже не заметил. И, кстати, это больше не моя рунная ведьма. Она свободна.
На последнем слове женщина сделала акцент.
Орриван нахмурился. Он, кажется, не совсем понял, что Сильвер имела в виду. Понятие о свободных рунных адептах не укладывалось в его голове.
– Так я не понял, чья это ведьма?
– Ничья, – вместо Сильвер пояснил я. – Она ничья, патриций. Она сама по себе. Как вы или я. Вы ведь никому не принадлежите. Вот и она никому не принадлежит.
– Чёрт знает что! – рыкнул патриций. – Николас, доставьте её в медблок. Потом разберёмся, кто кому принадлежит!
Он мгновенно забыл о Хлое. Сейчас его волновали совсем другие вопросы.
Орриван ткнул в мою сторону указательным пальцем и добавил строго:
– А