был дарственный сад, Джетавания, а также ходил к разным городам Магадхи, Косалы, Мадуры и Уджджаяни и даже в Андру, находившуюся в средине-южной Индии, и Калингу, занимавшую часть Коромандельского берега, но не более трёх или четырёх раз посещал свой отеческий, но не гостеприимный город Капилавасту.
Ни по образу и роду жизни Будды, ни по обстоятельствам, сопровождавшим появление, подвиги и смерть его, ни по древним преданиям нельзя заключить, чтобы он переступал границы собственно Индии из прозелитизма или по другим каким-нибудь причинам. О восточной части древней Индии у буддийских писателей ничего не говорится долгое время и после Будды. Из государств южной Индии о немногих упоминается в древних буддийских сочинениях, а из островов южного моря Цэйлон, с которого впоследствии буддизм распространился на другие острова и даже в Сиам и Бирму, который во времена Будды обнаруживал признаки ещё только начинающейся образованности.
Гималаи служили естественной границей Индии с севера. За этим хребтом гор воображение и тёмные предания индийцев помещали баснословные и чудесные страны, ограждённые от любопытства путешественников дикими горцами. Запад и северо-запад от Индии всего более известны были у древних буддистов: в сочинениях упоминаются Паньчала (Пенчжаб), Махачина (Персия), Капина (Кашмир и Кабул), Бахлика, народ, населявший страны от Балха на север и, наконец, Кусатана (Хотан), но все эти имена стран и городов сделались известными для буддистов уже во втором веке по смерти Будды, а некоторые и позже.
В сказаниях о временах более отдалённых нет никакой возможности отыскать признаки сношений древних индийцев с заграничными странами на западе и северо-западе. Существующие ныне у буддистов предания о странствованиях Будды в такие государства, которые образовались уже после него, к народам, появившимся в позднейшие времена – не более чем умышленные рассказы индийских буддистов, желавших польстить тем народам, или туземных прозелитов, которые хотели почтить своё отечество посещением Будды. Подобные предания доводили Будду до подошвы Алтая. По уверению беспристрастных буддийских писателей, Будда, исключая посещений Шравасти и других городов Индии, почти всю жизнь свою провёл в Магадхи, потому, прибавляют они, что эта богатая и счастливая страна в его время была убежищем для жителей других стран, опустошаемых язвой, голодом, или войной.
Скитаясь по Индии значительную часть года, Будда, судя по всему, не увлекался духом распространения своего учения, скорее можно думать, что он следовал только своему навыку к страннической жизни или не желал для своего общества оседлости, которая могла вредить простоте и строгости установленного им уклада жизни. Может быть также перемена мест часто вынуждаемая обстоятельствами, о которых не дошло до нас сведений. Несмотря однако же на скромность и осторожность Будды в проповедании своего