Досужее воображение их обогатило буддийскую литературу новым родом сочинений, весьма занимательных, а потому имевших большой ход у буддистов. Что касается Будды, нельзя полагать, чтобы он забавлялся выдумыванием басней или чтобы самообольщение его доходило до убеждения в действительности рассказываемых событий. Всего вернее то, что все подобного рода рассказы, которые можно приписать Будде, он не выдумывал, а брал из народных преданий, и, что известные события давнего времени он сближал с событиями, которых он был очевидцем или участником.
В речах Будды чаще всего поражает нас печальный тон их и безнадёжный взгляд на мир. Мысль, что род человеческий обречён на страдания, принадлежала не одному Будде, можно сказать, что она была общим убеждением индийцев. Будда развил только идею страданий и приложил её ко всему, что имеет какую бы то ни было форму существования, оттого слова его иногда проникнуты суровым аскетизмом, иногда дышат чувством скорби и разочарования, если он обращает внимание на обыкновенные явления физического мира. Афоризмы Будды в последнем роде рассеяны в разных речах его, предмет их большей частью – скоротечность и смерть. «Сложное, говорил Будда, должно рано или поздно рассеяться, рождённое – умереть. Явления исчезают одно за другим, прошедшее, настоящее и будущее постепенно уничтожаются, все скоротечно, над всем закон разрушения. Быстрые реки текут и не возвращаются назад; солнце безостановочно совершает своё течение; человек переходит из предшествовавшей жизни в настоящую, и никакие силы не могут возвратить его в прошедшую жизнь. Утром мы видели какой-нибудь предмет, к вечеру уже не находим его; вчера любовались прелестным цветком, сегодня его не стало. К чему гоняться за гибнущими благами?
Иной употребляет все усилия для того, чтобы достигнуть постоянного счастья в настоящей жизни, но напрасны эти труды – они бьют палкой по воде, думая, что вода, расступившись, останется в таком положении навсегда. Рождённое должно умереть – ни воздух, ни моря, ни горы, ни пещеры, никакое место во вселенной, не скроют нас от смерти. Богатый и бедный, благородный и низкий, равно покоряются смерти; умирают и молодые, и люди средних лет, и младенцы, и даже зародыши в утробе матери; умирают без разбора и срока. Богатства, почести, дети – не помогут: все это земное достояние должно рассеяться и исчезнуть. Мы идём к смерти прямою и верною дорогою.
Тело человеческое, произведение четырёх стихий, есть сосуд, распадающийся на части при первом сильном ударе. В течение всей жизни оно служит источником страстей, волнений и мучений. Наступает старость и с ней вместе являются болезни; старик мечется в предсмертных муках, как живая рыба на горячей золе, пока, наконец, смерть не кончит его страданий. Жизнь тоже, что созревший плод, готовый упасть при первом порыве ветра, каждое мгновение мы должны опасаться, при первом роковом случае течение