экзопланет моя историческая родина не годилась уж точно. Пускай в ином измерении она сияла, невыразимо прекрасная и невыносимо правильная. Да и не нашли б они её и при всём тщании. Далеко да высоко.
В пору своей бурной молодости светило наше нещадно метало огненные стрелы в каменистую поверхность, и без того лишённую защитного газового слоя, а в преклонных летах и вовсе довершило процесс, раздувшись и приблизившись так, что во весь окоем полыхало алое инфернальное зарево; ландшафт же, который и раньше-то едва ли можно было назвать красочным и гостеприимным, и вовсе обратился в одну сплошную обугленную чёрную пустошь.
Однако на закате дней бурный нрав своевольного солнца сменился: сбросив надоевшую изношенную оболочку, притом небрежно разметав звёздными ветрами большинство прочих своих планет по просторам космоса, наше капризное светило, как и подобает благовоспитанному старцу, степенно тлело где-то вдали на горизонте крупной звездой, медленно остывая и угасая, делая восходы и закаты неотличимыми друг от друга. В конечном итоге от сияющего некогда факела остался лишь чёрный огарок и высеченная в толще континуума воронка-петля гравитационного следа. В наших краях тогда воцарилась вечная ночь. Зато какими яркими стали звёзды на потемневшем небосводе, утратив своего главного конкурента!
Обитель во всех этих жутких глобальных катаклизмах выстояла одними лишь нашими непрестанными стараниями, никак иначе. Природа, невзирая на всё своё сокрушающее неистовство, безоговорочно нам подчинялась. У неё просто не было иного выхода – противиться тем, кому ведомы наперечёт алгоритмы мироустройства, вряд ли возможно. Вероятно, ещё и за этим Он нас и держал: мы разбирались с насущными мелочами, пока Он был занят чем-то поважнее.
Всё вышесказанное я теперь вспоминал, как предрассветный сон, пригрезившийся ненароком и отчего-то запавший в душу. Родина.. с чего же она начинается? Любил ли я её когда-нибудь?
..Тем временем мы с Михаилом, скользнув сквозь лазейку в пространстве, оказались в лесу как раз у того самого водоёма, на его отлогом, мягко спускающимся к воде заиндевевшем берегу. Молодой маг был слегка озадачен случившимся, хотя прекрасно владел теорией подобных путешествий, чуть ли не лучше меня самого. Однако в противовес его чисто теоретическим знаньям, я распоряжался ими в полной мере на практике, не придавая большого значения своему замечательному уменью, давно трансформировавшемуся в выверенный рефлекс. Портал.. это не только коридор, как принято о нём думать, но и сворачивание сознанья в одном и развёртка его уже в другом месте. Просто в некоторых секторах пространства этот переход, совокупно с транзитом его материальной составляющей, осуществить было легче. Точки пониженного сопротивления, собственно, и принято было именовать порталами. Однако при должной сноровке сгенерировать данную аномалию где душе угодно проблемы не представляло. Любой каприз за ваш счёт, как говорится. Заплати – потом кути.
Пока Мигель озирался по сторонам, пытаясь понять, куда это я его притащил, я сел