дожидаться, пока освободится Тоня.
Да, Макс не остался в долгу, вспомнил мое желание помочь ему в электричке, а сейчас захотел помочь с трудоустройством мне, почти незнакомой девушке. Благодарность к нему, как спящий за пазухой котенок, согрела меня и растопила мои чувства.
Тоня тоже появилась внезапно:
– Ты что такая взволнованная? Раскраснелась вся. Это кто к тебе сейчас подсаживался? Тот юбиляр, что недавно банкет заказывал?
– Юбиляр! – Я покачала головой. – Тонечка, ты разве не вспомнила этого парня? Он с группой студентов в электричке ехал в тот день, когда мы с тобой познакомились! Его Макс зовут!
– Не-а. Разве это он? Тот был вроде бы лохматый, а этот нормально подстрижен.
– Это он, Тонечка, он! И кажется, я ему нравлюсь!
– А он тебе?
– Наверно. Да. Нет. Не знаю!
– Анюта, а что ты звонила, случилось что-нибудь?
– Да! С завтрашнего дня выхожу на работу. Знакомый взял меня по твоим документам.
– А я знаю твоего знакомого?
– Откуда? Конечно, нет. Но я тебя с ним когда-нибудь познакомлю!
Тоня искренне за меня порадовалась.
И я поняла, что на работу к Б.Н. надо идти. Не испытывая никаких сомнений и угрызений совести.
6
На новой работе я освоилась легко, даже сама не ожидала. Притом никто не намекал на наши личные отношения с Б.Н., на то, что никому неизвестная девица с дипломом секретарши поставлена первым помощником генерального директора. А если за моей спиной и перешептывались по этому поводу, то до меня даже отголосков не доходило. Хотя и польза от меня была реальная: я с легкостью переводила любую инструкцию с немецкого; удивляя окружающих, находила юридические нестыковки в договорах – сказался мой прежний опыт работы в НИИ патентоведом; а ошибки в любых текстах я могла выловить с закрытыми глазами. Я стала для всех шпаргалкой, востребованной на любом экзамене.
Близился Новый год, и в фирме готовились к корпоративу. Я купила длинное красное платье «в пол», с разрезом на боку вдоль всего бедра и оголенными плечами. Оно было таким ярким, что, отвлекая взгляд от моего озабоченного лица, делало акцент на стройной фигуре. Новые туфли на высоченном каблуке и новая сумка дополнили наряд. И я теперь превратилась в убийственную блондинку, затемнив одну прядь синеватым цветом «баклажан». Теперь, когда у меня имелась хорошая работа, я перестала сверять свой облик с фотографией в паспорте Тони. Работая у Бориса под фамилией Молодцовой Антонины, я могла быть уверена, что никто не станет копаться в моих документах и моем прошлом!
Я даже стала забывать о Тоне, подарившей мне возможность начать новую жизнь, но она вновь появилась на пороге моей квартиры в середине декабря. На этот раз передо мной стояла женщина в дешевой, но нарядной бело-серой шубке из кролика, однако с лицом еще более унылым и старообразным, чем прежде. Глаза ее были покрасневшие, припухшие, видимо, от слез, а у ног лежала большая дорожная сумка.
– Заходи, Тонечка! – радушно пригласила я. – Ты куда-то уезжаешь? Приехала