которое хотят заполучить все стороны конфликта, – это риск. Но журналистское чутьё подсказывало, что это шанс. Волнение подстегнуло моё решение, и я ответил:
– Ок. Я забираю эту штуку.
– Прекрасно. Держите её при себе, пока не разберусь с этой скользкой историей.
Я аккуратно спрятал диск в нагрудный карман куртки и под пронизывающим взглядом охранников покинул резиденцию. Уходя, я будто услышал где-то карканье ворона, и передёрнул плечами от дурного предчувствия.
Вечером, заняв укромное место на пирсе, я приготовил камеру, стараясь не упустить ни одного мгновения. Скоро стало ясно, что затея куда серьёзнее, чем можно было предположить: мне открылась картина, от которой в груди похолодело – на месте встречи я насчитал больше трёх десятков тел.
Когда кровавая разборка на пирсе закончилась, я осторожно выбрался из укрытия. Дрожащими руками, оглядываясь, я поспешил к своему старенькому «форду», припаркованному за холмом, и рванул обратно в город. Голова была забита образами того, что только что произошло. Женщина – одна – за считаные минуты уложила больше тридцати боевиков, отлично вооружённых и натренированных, включая самого главаря нью-йоркской мафии, будто он был просто фигурой, которую можно убрать с доски. Это было немыслимо: даже мне, журналисту, известны пределы, за которые не стоит заходить. Но эта женщина, похоже, о них и не знала.
Добравшись до окраин города, я свернул в тёмный переулок и остановился. В салоне машины включил приглушённый свет, вынул из кармана странный диск и стал его внимательно рассматривать. Эта «шайба» оказалась причиной кровавой резни. Центр археологических артефактов так бережно её хранил, что Хамерсону пришлось похитить её под большим риском. Что же за сила стояла за всем этим? И какова её цель? Подумав, я решил начать с основ и просто попытаться прочитать надписи. Они напоминали то ли стрелки, то ли иероглифы, причудливые символы, не схожие ни с китайскими, ни с японскими и даже ни с арабскими. Передо мной был неизвестный шрифт.
Тут в голову пришла мысль о Георгии Павлюшкине – русском лингвисте, живущем неподалёку, в трёх кварталах от меня. Он приехал в Америку ещё в начале девяностых, когда его пригласили работать в университете для изучения древних цивилизаций. Наше знакомство состоялось несколько лет назад, когда я помог его сыну избежать обвинений в наркоторговле, сфабрикованных нечистыми на руку офицерами. Так я смог спасти парня, а в тюрьму отправились полицейские. Георгий с тех пор стал моим хорошим другом, приглашая на праздники, знакомя с русскими традициями – Старый Новый год, День Советской Армии. Это было странно, непривычно, но весело и интересно.
Я набрал его номер. Георгий ответил после третьего гудка:
– Алло, слушаю.
– Георгий, привет. Это Майкл. Срочное дело…
Он, кажется, посмотрел на часы, ведь было уже за полночь. Но русский друг знал: если я звоню в такое время, причина наверняка серьёзная.
– Заезжай, жду.
Минут через тридцать я был у его дома, всё время поглядывая в зеркала. Никто, вроде,