id="n_67">
67
Возникает соблазн установить здесь связь с понятием События-Истины у Бадью как непредвиденного появления чего-то Нового, что невозможно объяснить в терминах совокупности существующих причин (см. главу 3).
68
Breazeadale D. Check or Checkmate? On the Finitude of the Fichtean Self // The Modern Subject. Conceptions of the Self in Classical German Philosophy/Eds. Karl Ameriks and Dieter Sturma. Albany, NY: SUNY Press, 1995. P. 87–114.
69
Breazeadale D. Check or Checkmate? On the Finitude of the Fichtean Self // The Modern Subject. Conceptions of the Self in Classical German Philosophy/Eds. Karl Ameriks and Dieter Sturma. Albany, NY: SUNY Press, 1995. P. 100.
70
Здесь напрашивается параллель между фихтевским Anstoss и фрейдовско-лакановской схемой отношений между изначальным Ich [Ur-Ich] и объектом, инородным телом в нем, которое нарушает его нарциссическое равновесие, приводит в движение длительный процесс постепенного исторжения и структурирования этого внутреннего препятствия, посредством которого конституируется «внешняя, объективная реальность» (то, что мы переживаем в качестве таковой). (См.: Žižek S. Enjoy Your Symptom. New York: Routledge, 1993. Ch. 3.)
71
Рогозинский противопоставляет такому прочтению другую, «скрытую» тенденцию у самого Канта, согласно которому кантианский категорический императив означает Зов Инаковости, который не только связан со своей темпоральностью конечности (темпоральностью, которая разрывает ограничения линейной последовательности «сейчас», поскольку именно темпоральность Событий Свободы, разрывов возникает ex nihilo), но и Закон, который больше не основывается на Воле: подобно загадочному Закону Суда в «Процессе» у Кафки, моральный императив – это Закон, которому «ничего от тебя не нужно». В этом фундаментальном безразличии к человеческим делам и состоит загадка Закона.
72
Хайдеггер М. Введение в метафизику. С. 221–240.
73
Žižek S. Tarrying With the Negative. Ch. 3.
74
Поэтому нужно быть очень осторожными при защите тезиса, согласно которому тот факт, что женской субъективности проще порвать с властью фантазии, «преодолеть» свою первофантазию, чем мужской, означает, что женщины поддерживают к миру символических видимостей/вымыслов циническую дистанцию («я знаю, что фаллос, символическая фаллическая власть, – это просто видимость, и единственное, что имеет значение, – это Реальное jouissance» – известное клише насчет женщин как субъектов, которые легко могут «видеть насквозь» чары символических вымыслов, идеалов, ценностей и сосредоточиться на суровых фактах – сексе, власти…, – которые действительно имеют значение и служат действительной десублимированной опорой возвышенных видимостей): такая циническая дистанция не равнозначна «преодолению фантазии», так как она неявно сводит фантазию к пелене иллюзий, искажающих наш доступ к реальности, «какой она есть на самом деле». В отличие от напрашивающегося с ложной очевидностью вывода, необходимо настоять на том, что цинический субъект – это тот, кто менее всего свободен от власти фантазии.
75
Об этом понятии «ломтика» см.: Лакан Ж. Семинары: Книга XI: Четыре основные понятия психоанализа (1964). М.: Гнозис, Логос, 2004. С. 209–211.
76
См., опять-таки: Žižek S. Tarrying With the Negative. Ch. 3.
77
Konno Y. Noise Floats, Night Falls // David Lynch: Paintings and Drawings. Tokyo: Tokyo Museum of Contemporary Art, 1991. P. 23.
78
Конечно, остается