в разгаре… – всю дорогу думал он. – Втихаря решили уволить. Людишки с галантерейными мозгами. Ну и пусть, с машиной я не пропаду, поработаю таксистом, дорасту до курьера».
Колчин выехал на Минское шоссе и включил магнитолу.
– Приветствуем вас в нашей студии! – как бы чувствуя настроение Колчина, произнес диктор, -сегодня воскресенье, тридцать первое августа, а значит у нас в прямом эфире….
Колчин не сразу понял, что он услышал.
– Тридцать первое августа… В прямом эфире… Не стыдно, – отчитал он диктора спустя несколько секунд и переключил на новости.
– Это были все новости на сегодня, тридцать первое августа… – сообщила дикторша, поправив причёску.
Колчин вздрогнул. Пытаясь дышать непрерывно, он судорожно припарковал машину на обочине и внимательно посмотрел в телефон. В правом верхнем углу он увидел дату – тридцать первое августа.
– Та-ак… – выдохнул Колчин, – та-а-к…
Несколько минут он сидел без движения, впервые в жизни не понимая, о чем думать. Еще вчера он предполагал, что должно случиться нечто похожее, но когда оно случилось, когда оно вот – прямо за окном – это престало умещаться в сознании его мозга.
Через несколько минут новая реальность дошла до разума Колчина и его суть мгновенно изменилась. Он стал ощущать себя единственным человеком на земле, у которого получилось то, чего в принципе не может получиться. Он понял, что мир не такой, каким его воображали книги и научные открытия. Мир многообразен и многогранен, он… чёрт его знает, что он такое! Но он прекрасен! И он, Колчин, единственный, кто это понял и осознал.
– Та-ак… – снова произнёс Колчин, не понимая объяснения произошедшему, и поехал дальше.
К вечеру он был дома. Он был дома в то самое время, когда еще вчера ужинал в коровнике сегодняшними вареными яйцами… Это рассмешило Колчина, и он уснул, улыбаясь во сне самому себе.
Ровно в 7.30 утра он уже поднимался по ступенькам клиники навстречу новым событиям дня.
– Анатолий Михайлович, как хорошо, что Вы так рано! – выбежала ему навстречу Леночка, – Семён Борисович опять лажает.
«Кто бы сомневался», – обрадовался Колчин.
– Там такого привезли, хуже баклажана. Суицидник.
– А что Пучеглазый?
– Закрылся в кабинете и лажает.
Колчин влетел на второй этаж. Навстречу ему из кабинета выкатился бледный Мининзон.
– Анатолий Михайлович, как хорошо, что Вы сегодня вовремя, там как раз Ваш случай. Я уж не стал вмешиваться… Да, после осмотра сразу ко мне! – И Мининзон, перебирая кривыми ножками, исчез в атмосфере коридора.
Колчин в сопровождении Леночки вошел в смотровую. На кушетке лежало нечто отвратительное и колотилось в судорогах.
– Доброе утро, Анатолий Михайлович, – поздоровалась с Колчиным старшая медсестра, – видели уже новенькую девочку вместо Орловской? Только после аспирантуры, ребенок совсем. И зачем таких присылают?
– В любом случае лучше Орловской, – ответил Колчин, задумчиво читая медкарту поступившего.
– Ой,