д’Эннери больно сжимали плечо бригадира. Наконец Жан шепнул на ухо своему соседу:
– Ну, что ты об этом думаешь? Похоже, дело-то проясняется!
На что бригадир ответил:
– Чем больше оно проясняется, тем больше запутывается. Что толку в том, что теперь нам известна тайна Меламаров? Мы все равно ничего не знаем ни о двойном похищении, ни о бриллиантах.
– Верно, дружище. У Ван Хубена нет пока никаких шансов на удачу. Однако подождем еще немного: господин Фaжеро готов действовать.
Так оно и было: Антуан Фажеро отошел от Жильберты и взглянул на двух девушек. Теперь ему предстояло подвести итог всему сказанному и объявить о своих дальнейших планах. Он спросил:
– Мадемуазель Арлетт, вы верите тому, что рассказала Жильберта де Меламар?
– Да, верю.
– А вы, мадам? – спросил он у Регины.
– Да.
– Стало быть, вы обе готовы поступать согласно вашей убежденности?
– Да.
Он продолжал:
– В таком случае мы должны стремиться к одной-единственной цели: освободить графа де Меламара. И это в ваших силах.
– Поясните! – попросила Арлетт.
– Все просто: смягчите ваши показания, обвиняйте графа не столь решительно; таким образом вы зароните сомнения в точности вашего рассказа.
– Однако, – возразила Регина, – я абсолютно уверена, что меня привезли именно в эту гостиную, и не смогу этого отрицать.
– Разумеется. Но вполне ли вы уверены, что вас привезли сюда именно граф и графиня Меламар?
– Я ведь узнала кольцо мадам.
– А как вы сможете это доказать? В данном случае правосудие опирается лишь на первоначальные гипотезы, и у следствия нет дополнительных улик по этому делу. Судья, как нам известно, колеблется. Вот если бы вы неуверенно сказали: «Это кольцо похоже на то, которое я видела. Только жемчужины были расположены на нем как-то иначе…» Тогда ситуация изменится коренным образом.
– Но ведь графиня де Меламар должна будет присутствовать при допросе.
– Да, она будет там присутствовать, – ответил Антуан Фажеро.
Это явилось полной неожиданностью для всех. Жильберта вздрогнула:
– Я… на допросе?.. Разве это необходимо?
– Необходимо! – властно ответил Антуан. – Теперь уже невозможно прибегать к уверткам или скрываться от следствия. Ваш долг – противостоять обвинению, отстаивать каждую мелочь, отринуть страх, который вас парализовал, и сподвигнуть вашего брата на борьбу. Сегодня вы переночуете в этом особняке; вы займете свое законное место так, словно Жан д’Эннери не заставлял вас покинуть его – грубейшая ошибка с его стороны! – и, когда будет оглашаться обвинение, предстанете перед судьей. Победа вам обеспечена, однако за нее нужно бороться.
– Но ведь меня могут арестовать! – воскликнула графиня.
– Нет!
Это слово было брошено так решительно, а лицо Антуана