за последние две недели. Я уверен: она меня видит.
Он садится на диван рядом со мной.
– Послушай, Стивен. Твое желание быть с кем-то естественно. Вполне возможно, ты слишком долго был одинок. Этим можно объяснить происходящее.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты куда-нибудь ходишь с этой девушкой? Например, в кино?
– В парк. Но по большей части мы проводим время здесь.
– И она с тобой разговаривает.
– Все время.
Отец печально качает головой.
Я почти с увлечением обнаруживаю, что, оказывается, он может разочаровать меня еще больше.
– Ты мне не веришь, да? – спрашиваю я.
– Я хочу тебе верить, Стивен. Но ты должен понять… никто не способен тебя видеть.
– Я тоже так думал! Но она способна. Она меня видит.
– А остальные люди видят тебя? Когда вы с ней в парке?
– Нет! Но это все равно работает. – Я вижу, что не убедил его. – Неужели ты считаешь, что я все придумываю?
– Я уверен – ты хочешь, чтобы это было по-настоящему. И вполне понятно, что дал волю своему бурному воображению, поскольку ты целыми днями один…
Я не могу продолжать этот разговор.
– Так ты мне не веришь?! – кричу я, вскакивая. – Что ж, отлично. Я покажу тебе.
С этими словами я подбегаю к телефону, беру трубку и набираю номер Элизабет.
– Привет, – говорит она. – Я думала, ты занят сегодня вечером.
– Слушай, у меня для тебя маленький сюрприз. Приехал мой папа. Это совершенно неожиданный визит. Не знаю точно, сколько он здесь пробудет, но он хочет с тобой встретиться. Может, ты к нам заглянешь?
– Познакомиться с твоим отцом? Ничего себе… Видишь ли, я сейчас вроде как в том, в чем я обычно рисую, поэтому, если я зайду прямо сейчас, твой отец может подумать, что я чокнутая, перепачканная чернилами замарашка. Так что дай мне, пожалуйста, минут десять.
– Увидимся через десять минут.
Судя по выражению папиного лица, он, кажется, предпочел бы что-нибудь покрепче имбирного эля. Похоже, никто из нас не знает, что делать: такое впечатление, что и его, и моя жизнь поставлены на паузу до тех пор, пока не прибудет Элизабет. Мы даже не пытаемся поддерживать светскую беседу. Просто сидим. Ждем.
Наконец раздается стук в дверь.
– Я открою, – говорю я.
Отец встает и нерешительно стоит рядом со мной, пока я открываю дверь. На пороге Элизабет – похоже, у нее головокружение. Она смотрит прямо на меня, говорит «привет», и я быстро сосредоточиваюсь, потому что она целует меня в щеку, а я хочу, чтобы этому поцелую было куда приземлиться.
Потом она проходит мимо и здоровается с отцом. Тот потерял дар речи.
– Элизабет – папа. Папа – Элизабет.
– Рада познакомиться с вами, – произносит Элизабет.
Дар речи возвращается к папе.
– Мне тоже приятно с вами познакомиться.
– Миссис Суинтон все еще в Лондоне? – спрашивает Элизабет.
По папиному лицу проскальзывает болезненное выражение, и я чувствую неуверенность. Я ведь не говорил ему, что Элизабет