как-то обратился к нему Марк, – понятно, ты приехал сюда вслед за Моней, а как он попал в БИТМ?
– Однажды пришел к нам домой Монин товарищ Бумка Штрахман, и они вдвоем стали рассуждать, кто и куда будет поступать. Бумка чувствовал себя гуманитарием и собирался ехать учиться в Одессу, где кто-то обещал ему поддержку. А Моне он посоветовал ехать сюда. Там, говорил он, не так крепок антисемитизм, ведь Сара Кацельбаум поступила туда пару лет назад.
– Ну хорошо, Борода, – не отставал от него Марк, – а в Израиль из Бельц народ уезжает?
– Конечно, – оживился тот, – сестра Мониного товарища Бумки Штрахмана год назад уехала.
– Борода,, а ходил ли ты в походы в Бельцах?
– Я нет, а вот Монин товарищ Бумка Штрахман рассказывал, как они хотели поехать на Днестр, собрались уже, а тут, как назло, пошел дождь, да такой затяжной, что все пришлось отменить.
Марк уже понял, какие ответы он получит от Сени, но все же решил задать еще один.
– Ну а баба у тебя была, Борода?
– Нет, не было. Вот Монин товарищ Бумка Штрахман рассказывал, что ему понравилась одна девочка, но с ней у него ничего не получалось. Она выбрала Сашку Перельмана, а тот, как Бумка тогда в сердцах сказал, уже перетрахал пол-Бельц.
Ося, подмигнув Марку и также понимая стиль ответа, полушутя спросил:
– Бородин, что ты любишь читать?
– Нос, а когда мне читать, да и что? Вот Монин товарищ…
Тут друзья его опередили и вдвоем очень громко завершили начатую им фразу:
– Бумка Штрахман…
– Ну вас, дураки, – только и мог на это ответить Сеня.
Володя, как и Марк, был спортсменом и и имел первый разряд по вольной борьбе. Но он, так же как и Сеня, ничем, кроме учебы, не хотел заниматься. Он тоже был старше Оси, но ни Ося, ни он не замечали эту разницу в четыре года. У Володи были амбиции, он хотел быть отличником, но занятия давались ему с трудом. С логическим мышлением у него были проблемы, и, чтобы получать пятерки, он был вынужден просто сидеть и все зубрить. Или, как говорил Марк, «оценок он добивался жопой». Чувствуя этот свой недостаток, Володя выказывал большое уважение Осе и Марку, никогда им не противоречил и нередко даже слушался указаний Сени.
Еще в начале семестра Костя привлек Осю к изданию институтской стенгазеты, что Осе было по душе. Он помнил свою школьную газету «Сопли и вопли» и решил, что сможет сделать что-то подобное. Сам он рисовать не мог, но предлагать темы или интересные идеи был всегда готов.
Подвернулся случай. Занятия в институте шли парами. Пара – это два академических часа по 45 минут каждый с 10-минутным перерывом между ними. Каждая пара – это один предмет.
В группе у турбинистов один парень пришел только ко второй паре, и он был «на кочерге». Так в общагах эффектно называлось состояние сильного опьянения. Его, естественно, не пустили, и этот случай стал немедленно