сокровищницу удивительных вещей и знаний, о чем порой не подозревали не только добропорядочные жители вольного города Гамбурга, исповедующие христианство, но и его соседи иудеи. Конспирация делала своё дело. Хотя по большому счёту никто чрезмерно и не таился. А что, собственно говоря, особенного происходит? Ну, вознамерился богатый еврейский купец – негоциант своих единоверцев за море возить, так пускай и возит. Кому от этого хуже? Никому. А то, что часть команды у него не из иудеев, а из христиан, так тоже не весть какое событие. Разве запрещено христианам на иудея работать. Нет, конечно, тем более у них, в вольном городе. Деньги, они как известно, не пахнут, если, конечно, особенно не принюхиваться, так что…
Пустая шлюпка, привёзшая последнюю партию пассажиров, отвалила от борта.
– Отплываем!
Исаак Штерн кивнул капитану Олафу Ларсону – старому знакомому Абрахама Ван-Вейдена, здоровенному рыжебородому норвежцу, чем-то похожему на средневекового викинга. И ведь кто бы мог подумать, что он тоже…
Скрип кабестана (примечание: 13). Якоря подняты. И подхваченные течением галеоны, выстроившись в кильватер, (примечание: 14) начинают медленно спускаться к устью Эльбы, к выходу в Северное море. Матросы резво карабкаются по вантам, (примечание: 15) ставя паруса. Пассажиры, выстроившись у борта, стараясь не мешать работе парусной команды, машут провожающим. До боли знакомая, многократно виденная Абрахамом Ван-Вейденом картина, но на этот раз к ней примешивается какое-то странное, совершенно новое, незнакомое чувство, что что-то в окружающем мире неуловимо изменилось. Да, да, изменилось для него лично, бесповоротно и навсегда. А потом приходит понимание, что это чувство-свобода. Свобода от страха разоблачения, свобода от необходимости притворяться, свобода быть самим собой там, в дали, за голубой гладью океана, в новой стране, у дальних берегов, куда сейчас его несёт этот прекрасный, идущий под всеми парусами корабль вместе с такими же как он, жаждущими свободы людьми. Устье реки расширяется, превращаясь в морской простор, и поймав парусами лёгкий утренний бриз, корабли, оставляя за собой пенный след, уходят всё дальше и дальше к горизонту. Берега Европы скрываются вдали.
Глава 3. «Морской заяц»
Благодаря попутному ветру и хорошей погоде, в течение двух суток удалось без каких- либо приключений пересечь всё Северное море, и обогнув Оркнейские острова, выйти в Атлантический океан. Вахта сменяла вахту, команды кораблей постепенно втягивались в работу, а пассажиры, понемногу попривыкнув к качке и избавившись от морской болезни, привыкали к новой для себя роли созерцателей огромного водного пространства, теперь уже без каких-либо признаков земли на долгие месяцы перехода до самых Азорских островов. И казалось бы, что вряд ли что-то может существенно нарушить установившийся порядок. Но жизнь человеческая, как известно, полна неожиданностей, а потому на третий день плавания на борту