шлем.
И что ж? Их оскорбил скиталец
Без стыда, без страха!
И напрасно кругом озираемся мы
По ограде святой:
Ускользнул он от нашего взора.
Эдип с Антигоной показываются на опушке рощи.
Это я, тот скиталец: по голосу вас
140 Я, селяне, узнал.
Это ты! Это ты!
Неприветлив твой образ, нерадостен глас.
Не должны вы меня нечестивцем считать.
О защитник наш Зевс! Кто пред нами стоит?
Перед вами – несчастный, жестокой судьбе
Обреченный, старейшины этой земли!
Я чужими глазами свой путь нахожу:
Посмотрите, бреду,
Большой, за малою следом!
О да! Твоих глаз свет потух.
150 С детства ли был ты незряч в своей дороге
Столь долгой и столь бедственной?
Но не прибавь к беде
Проклятий божества!
Зашел ты, зашел ты далеко за грань:
Берегись заповедных мест,
Где в кратиру воды святой
Сладкий ярого меда сок
160 Жертвой благой течет:
Их берегись, несчастный путник,
Отстранись, удались, уйди —
Ты стоишь далеко от нас —
Слышишь речь мою, горький странник?
Из запретной чащи
Уходи! Если хочешь мне дело сказать —
Из дозволенных мест
Говори, а дотоле – ни слова!
170 Что велишь ты мне делать, родная моя?
Мой отец, волю граждан почтить мы должны,
Уступая, где надо, и слушаясь их.
Прикоснись же ко мне.
Дай мне руку, отец.
Чужестранцы! Не будет вреда мне от вас,
Если сень я покину, доверившись вам?
Никто против воли твоей не посмеет
Увести тебя, старец, отсюда.
Эдип, ведомый Антигоной, медленно приближается к хору.
Сюда?
Дальше, старец, дальше!
180 А теперь?
Дальше, дальше, дева!
Ты разве меня не слышишь?
. . . . . . . . . . .
Слабой поступью, не спеша,
Следуй дальше, отец, за мной.
. . . . . . . . . . . .
Помни, странник: в земле чужой
Воля граждан – тебе завет:
Что им любо – воздай почет.
Что не любо – чуждайся!
Так веди меня, дочь,
Чтобы, местную веру смиренно почтив,
190 Мог я слово сказать и услышать ответ.
С неизбежностью нам ли бороться?
Дошел ты до края земли каменистой,
Оставаться здесь можешь без страха.
Вот здесь?
Я