с острыми нитями оставляло тонкие шрамы. Еще одна дверь: в дальнем углу помещения – наполненная ванна. Комната пронизана солнечными лучами. Неподвижная и почти невесомая ноша в черной шелковой рубашке едва дышит…
Лукард быстро шагнул вперед и сразу упал на колени. Солнечный свет ослепил пронзительные зеленые глаза и, связав дрожащие крылья, заковал в невидимые цепи сильное тело. Серебристая кожа зашипела и задымилась. Двигаться было невозможно.
Но на его груди раздавались сдавленные, задыхающиеся звуки…
Темный граф собрался в каменную глыбу и, словно дикий зверь, за один рывок оказался на другой стороне помещения. Борт ванной вмиг раскрошился от впившихся в него когтей. Раздался звук рвущейся одежды, а потом негромкий всплеск. Лукард соскользнул с борта и упал на пол.
Они лежали рядом, разделенные только преградой из декоративной плитки, на которой повисла сорванная шелковая рубашка: полуобнаженное женское тело в спасительном растворе, сразу забурлившем от химической реакции, и огромная фигура повелителя потусторонних сил на полу, занявшего раскинутыми крыльями практически все помещение.
Они пересеклись взглядами в последний момент: когда она опускалась в ванну, а он падал на пол. Молча. Но Изабелла успела протянуть руку к пульту управления на полке и коснуться сенсора.
На окна упали плотные шторы. В помещении наступила темнота.
Глава 5
Изабелла сидела на кровати, держась за голову. Там в неконтролируемом хаосе крутились десятки образов, но у нее никак не получалось уцепиться хоть за один из них. Сцены сна моментально вылетели у нее из головы. Ей казалось, что там было что-то очень важное, но, как она не напрягала память, она не могла вспомнить даже примерной сути.
Хотя, может, это случилось из-за того, что она заболела накануне, заснув за шитьем на сквозняке. У нее уже почти сутки была высокая температура и слабость. Но к балу все было готово. Да и не пойти туда после недавних событий Изабелла считала неприемлемым.
Он говорил, что бал будет в полнолуние. Оно сегодня. 23 апреля. Правда, никаких движений со стороны замка на протяжении последней недели не было. Не мог же "Интегрос" просчитаться? Лунный календарь указывал сегодняшнюю дату, да и по самому светилу было видно, что максимальную форму оно приобретет этой ночью.
Девушка встала с кровати и подошла к окну. Замок безмолвно темнел в лучах восходящего солнца.
Он, действительно, был графом. Он сам сказал об этом в вечер после взрыва. И хотя по нему без лишних слов было видно его благородное происхождение, откуда к ней пришло это убеждение в ночь визита в замок? Ведь тогда он не озвучивал ей эти сведения…
Пару лет назад Изабелла серьезно увлекалась историей 16-19 веков и потому хорошо знала, какие обращения каким социальным статусам соответствовали. И она могла использовать еще как минимум "Ваше Благородие", "Ваша Светлость" или "Ваше Высочество", ведь он мог оказаться и бароном, и герцогом,