так в себе они не сомневались: и похищенных освободят, и за раненых братов-казаков посчитаются, всех лиходеев в землю положат.
– Точно так, не брешет проводник, – подтвердил мои слова один из казаков, после меня следы изучающий. – Часа два прошло, и было их около тридцати человек.
Откуда только силы и появились, как будто и не было тяжелого перехода, все вокруг бодро зашевелились, оружие начали проверять, будто прямо сейчас в бой идти собрались.
– Двужильный ты, паря, – проворчал как будто невзначай приблизившийся ко мне бородач, но не в упрек, скорее одобрительно. – Но молодец, следы нашел. Как думаешь, как быстро мы их завтра нагоним?
Э-э, что? То есть он, видя, что уже практически стемнело, теперь отдыхать собирается? Ну извини тогда, дядя, я тебе хоть и благодарен за защиту, но жалеть никого из вас не собираюсь. Вы еще сто раз в будущем подумаете, прежде чем решитесь повторить сегодняшнее с нашей семьей. И сами остережетесь, и других при случае одернете. Так что…
– Извини, дядька, не знаю, как тебя по имени отчеству…
– Захар я, Авдея Корниенко сын, – представился бородач, правильно поняв мою заминку.
– Так вот, дядька Захар, мы их не завтра – сегодня нагоним. Только для этого прямо сейчас на разведку идти надо. Я, кажется, знаю, где они на ночлег встанут. Вот и пробегусь туда, гляну, если они и вправду там, то до рассвета мы еще успеем их обойти и засаду устроить.
– Кхе, – совсем как мой дед, кхекнул Захар, Авдея Корниенко сын. – Один не пойдешь…
– Да как же не один? – возмущенно я на него посмотрел. – Вы же, извини, дядька Захар, шумите на весь лес. А тут тихонько надо, чтобы не спугнуть никого.
– Поучи еще казака за зипунами ходить, – отвесил мне подзатыльник Захар Авдеевич.
И хоть снова в голосе у него я недовольства не услышал, но рука у бородача очень уж тяжела, легкий подзатыльник меня чуть на землю не отправил.
– Один ты не пойдешь, – понизил он голос почти до шепота, – потому что его благородие велел с тебя глаз не спускать. Так что я ему даже предлагать не буду тебя одного отправить. Сейчас, подожди.
Он уверенно направился к подпоручику, как раз успевшему на следы насмотреться и голову поднявшему, видимо, меня разыскивает. Тут к нему Захар Авдеевич и подошел, принялся понятно что втолковывать. Переговорив с благородием и его унтер-офицером, они подозвали к себе троих казаков, один из которых подтверждал мои выводы по следам, и снова зашушукались.
– Егорка, – махнул рукой, меня подзывая, Захар Авдеевич.
Заговорил со мной, когда я к ним подошел, не бородач, а сам подпоручик:
– Говоришь, знаешь, где они на ночлег должны встать?
– Не знаю, – мотнул я отрицательно головой, – догадываюсь. Если они направления резко не поменяют, то как раз сейчас должны к Лысой сопке подходить. Там рядом с ней есть котловина, самое оно, чтобы в ней схорониться. Даже если костры ночью жечь будут, пока рядом не пройдешь, не заметишь этого.
Какое-то время побуравив меня