календарь, аккуратно, я бы даже сказала – с умом прибитый гвоздиком к фанерной стене: темная шляпка гвоздя не смотрелась этаким бельмом на светлых обоях, поскольку ее удачно вписали в серый стебелек колокольчика. Календарь был вовсе не пузатый, отрывной, какой обычно имеется в каждой кухне, а в виде фотоальбома с красивыми видами. Июль у авторов печатной продукции ассоциировался с жидкой рощицей из белоствольных березок, стоящих в поле. А еще с кучевыми облаками, похожими на куски сероватой ваты, и порывистым ветром, раскачивающим ярко зеленые верхушки. Интересная картинка… Живая.
Лишь две даты численника были жирно обведены красным карандашом, и под ними твердой рукой сделаны пометки. Напротив пятнадцатого июля стояло – «Пол!», а напротив девятнадцатого – «Свет». Правда, уже без восклицательного знака. Я спросила:
– Сонь, у вас что, вчера пол ремонтировали?
– С чего ты взяла? – вздрогнула, вскинув на меня затуманенные очи, подруга, которая явно уже намеривалась вздремнуть.
– Ну вот же, у тебя в календаре начиркано!
Соня зашлась припадочным смехом, вмиг стряхнув с себя следы временной отключки.
– Ну и уморила! Пол – это ж ты, Полина! Это я тебя, дурынду, ждала. Деньки считала.
– Точно! Ты мне еще в городе на этот счет что-то говорила, – вспомнила я. – Ну а свет? Что тогда есть свет в твоей тайнописи?
– Вообще-то, это фамилия нашей соседки, сокращенно. Просто напоминание, что у старухи девятнадцатого день рождения.
– А… Так бы и говорила.
– Ты, поди, решила, что к нам в субботу явится монтер и отключит свет за неуплату? – продолжала она потешаться над моими удивительными догадками.
– Ну, мало ли? Может у вас лампочка в туалете перегорела, а вдруг, кто-то в город собирается. Вы взяли, да и пометили, чтобы не забыть заказать, – как могла, отражала я удары.
– Лампочка? – опять хохотала Соня. – Да у нас отродясь и света-то там не было.
Под предлогом того, что мне как раз надо посетить упомянутое место, я тихонько спустилась и направилась по дорожке, подмечая детали, которые как-то сразу не заметила. Мне безумно понравилось, что прямо на лужайке под яблоней размещался обеденный стол. Сейчас, во второй половине дня, он полностью открыт солнцу, а вот утром, вероятно, ветви дают хорошую тень. Замечательная идея – завтракать на улице… До чего уютный уголок сада! По центру, над круглым полем стола покачивался старомодный матерчатый абажур, который настолько выцвел, и его так прополоскали дожди, что теперь уже невозможно определить, какого была когда-то цвета выносливая ткань. Светильник, подвешенный на длинном шнуре, довольно низко располагался над столешницей. Эх, вечерком здесь, наверное, с книжкой посидеть – одно удовольствие! В запутавшейся бахроме пауки давно наплели своих кружев. Ну и пусть. С паутинками еще интересней. Я еще раз восхитилась мудрости хозяев. Все по уму: вкус, устроенность, опрятность да еще и романтики хватает!
В