мне на пару тонов синее! И кристально чистый воздух, невольно заставляющий втягивать в себя объем больше, чем в действительности требуется легким. И изобилие луговых цветов, растущих прямо у обочины.
– Сонь, как здесь дышится!
– Да. Почти как в операционной. Знаешь, почему?
– Почему?
– В смоле сосен содержится вещество, которое обладает бактерицидными свойствами. Мне соседка рассказывала. Она же врач.
– Ух, ты! – вдыхала я целебный дух полной грудью, не упуская возможности оздоровиться.
– А вот эти лиловые цветочки, случайно, не знаешь, как называются? Их здесь так много…
– Это Иван-чай. Их тут целые поля.
Меня тотчас потянуло в высокую траву – прикоснуться и понюхать соцветия. Я поставила сумки прямо на землю и ринулась в гущу.
– Его что, можно и в чай заваривать? – невинно спрашивала я, срывая самую пышную верхушку, тревожа сидящих на ней мушек и прикинувшуюся неживой божью коровку.
– Конечно, можно. Ты какая-то дикая у меня.
– Не смейся. Я, можно сказать, на воле в первый раз.
Мне удалось осторожненько пересадить милое насекомое на майку. Жучок, именуемый «коровкой» и, по иронии судьбы, причисленный к особям женского рода, крепко зацепился лапками, и получилась миниатюрная яркая брошь, красная в черный горошек. «Что за прелесть эта букашка!» – подумалось мне высокопарным слогом Наташи Ростовой.
По траве идти было терпимо, лишь короткие стебли щекотали чувствительную кожу босых стоп, да изредка мошка покусывала неприкрытые одеждой места, а так – вполне сносно. Из-под ног сигали какие-то крылатые существа, высоко подпрыгивая и растворяясь в дрожащем от жары воздухе – мареве. Стрекот и шорох катился впереди и, как бесшумно я ни старалась ступать, осторожные насекомые все слышали, все видели, все чувствовали. Потревоженные гигантской двуногой особью, они на всякий случай стихали, но всего лишь на секунду, чтобы затем снова звонко запеть в паре метрах от меня.
– Вот оно где, счастье! В окружающей природе! – провозгласила я вслух, растопырив руки колесом. Мне и вправду хотелось сейчас обнять весь живой мир.
– Нет, здесь я с тобой не соглашусь. Природа, она как бы сама по себе. А мы, человеки разумные, сами по себе, – не поддержала меня Соня.
Она поднесла ладонь ко рту и перешла на шепот, будто хотела сообщить мне большой секрет:
– Счастье, скажу тебе, Полина, это нечто иное.
– Что же это? – спрашивала я, совершенно заинтригованная загадочным видом подруги.
– Счастье – это когда туфли не жмут! – громко выпалила Сонька, и раскаты хохота не замедлили долго ждать.
И еще долго заливистый девчоночий смех оглашал леса, поля и горы, и все вокруг под куполом этого загородного неба, до краев наполненного совершенно ненормальной синевой. Дорога стала шире, гравийка закончилась, теперь по обочинам толстым слоем лежала спасительная пыль – в нее я ступала смело, как в мягкую